домство. На территории бывшего лагеря были созданы Пезмогский и Усть-Немский леспромхозы и Верхневычегодская сплавная контора треста "Ксмилес". Вячеслав Алексеевич Михайлов, утвержденный бюро обкома в должности начальника лагеря 25 января 1940 г., сдал новым хозяевам в рабочем состоянии 19 тракторов из 64-х и 8 автомашин из 238-ми [28].
3. Усть-Вымский лагерь НКВД СССР
Открыт: Закрыт: Подчинэние:
Дислокация:
Деятельность:
Численность заключенных:
Начальники:
16 августа 1937 г.
на 1956 г. - действующий
Г/ЛАГ НКВД с момента организации,
Управление лагерей лесной промышленности с 4 марта 1947 г.,
ГУЛАГ министерства юстиции со 2 апреля 1953 г.,
Главное управление лагерей лесной промышленности со 2.08.1954 г.,
МВД Коми АССР с 7 октября 1955 г.
с.Усть-Вымь Усть-Вымского района Коми АССР,
п.Вожаоль Железнодорожного района Коми АССР, почтовый ящик 243
лесозаготовки, деревообработка.подсобные сельхозработы,
дорожное строительство.
1.01.1938-5222, 1.01.1939-11974, 1 1.01.1941 -24183, 1.07.1941 -24183, 1 1.01.1944-13615, 1.01.1945- 15338, 1 1.01.1948-20703, 1.01.1950-19893, 1 1.01.1953-23632, 1.01.1954- 17363, 1 1.01.1956-19993, 1.01.1957-21483, 1 Комраков, А.С.Черепанов, САТарасюк, Выползов, С АШерстнев, Калашников,
01.1940-10928, .01.1943-24245, .01.1946-12357, 01.1952-21862, .01.1955-19591, .01.1959-20108. И. А. Решетников, В. И. Боргу нов.
Приказом начальника Ухтпечлага Я.Мороза в 1937 г. за счет выделения из структуры лагподразделений лесозаготовительных предприятий был создан самостоятельный Усть-Вымский лагерь с центром в п.Вожаель Усть-Вымского района с основной деятельностью - лесозаготовки, строительство железной дороги, сельское хозяйство (совхозы "Кылтовский" и "Човью"). Усть-Вымский пересыльно-перевалочный лагпункт был выделен в самостоятельное подразделение с непосредственным подчинением начальнику Ухтпечлага. А.Н.Канева считает, что из Усть-Вымского лагеря с 1 июля 1938 г. выделяется Северный железнодорожный лагерь с центром в п.Княжпогост Усть-Вымского (затем-Железнодорожного района) [29].
В составе вновь образованного лагеря были созданы два отделения - Вожеельское (лесозаготовки) и Княжпогостское (строительство лесоперерабатывающих предприятий, транспортировка грузов, подсобное сельскохозяйственное производство). Производственный отдел управления имел два подотдела - лесозаготовительный и лесосплавной. Таким образом, заметно копирование организационного опыта Ухтпечлага. С лета 1940 г. в связи с ликвидацией Локчимского лесного лагеря открывается третье - Локчимское отделение (шесть лагучастков - Слобод-
157
ской, Корткеросский, Усть-Локчимский, Нидзьский, Тимш'орский, Усть-Немский и Пезмогская группа совхозов).
Писатель Лев Разгон, осужденный в 1938 г. по 58-й ст. на пять лет лагерей, вспоминает, как из Котласа на барже по Северной Двине и Вычегде их привезли в Вогваздино, где был большой пересыльный пункт Ухтпечлага. Через некоторое время пешим этапом несколько сот заключенных погнали по тракту Усть-Вымь - Княжпогост - Чибью. Шли со скоростью 25 км а день. К вечеру каждого дня подходили к "этапному станку" - месту отдыха и ночевки. "Станок" представлял собой небольшую зону возле дороги - пустое пространство, огражденное колючей проволокой. Спали прямо на земле, вповалку. И так неделю пути в сопровождении конвоя с собаками.
От Княжпогоста (где был свой пересыльный пункт Устьвымлага) дорога шла прекрасными сосновыми борами вдоль неоконченной железной дороги Княжпогост-Весляна. Через каждые два часа пути делали 10-минутные перерывы для отдыха. Прошли 11-й лагпункт, подкомандировки "Зимка" и "Мехбаза" и вскоре вышли к реке Весляна. По наплавному мосту этап перешел на левый берег и вошел в 1-е лаготделение (начальник - старший лейтенант госбезопасности И.Е.Залива, по характеристике Л.Разгона, "человек дикого невежества и редкой глупости, но большой любитель лошадей") [30].
Был конец августа 1938 г. В лагерь постоянно шли этапы - московские, смоленские, ставропольские, могилевские, дальневосточные. После небольшого карантина людей разбивали по бригадам и выводили в лес. И здесь начинался ад.
Из 517 чел, московского этапа, с которым пришел Л.Разгон, к весне 1939 г. остались в живых 27 чел. Дать план любой ценой было главным в работе администрации лагеря. Лейтенант Залива не был исключением.
В ноябре 1938 г. в лаготделение, где работал Л.Разгон, прибыл дальневосточный этап с 270 китайцами из Манчжурии. Залива поставил их на ручную трелевку (доставка бревен к лесовозной дороге). Обычно эту работу выполняли лошади, но Залива любил и жалел лошадей. И вот добрые, честные, работящие китайцы брали вдесятером здоровенное бревно весом в 2 тонны и несли на плечах к дороге. К февралю 1939 г. они все умерли, выжил только один - повар. Он не носил бревен [31].
В зиму 1938-1939 гг. от голода, болезней и непомерного труда умирали в этом лаготделении по 25-30 заключенных з сутки, или около 1500 чел. за зиму. В зонах царил беспредел уголовников. Работали на лесоповале исключительно политические и осужденные по бытовым статьям ("мужики"). Так продолжалось до зимы 1939-1940 гг., когда из Москвы пришел приказ о повышении экономической "отдачи" труда заключенных. И тут Залива погнал блатных на общие работы. Тех, кто сопротивлялся, отправляли на штрафную подкомандировку, располагавшуюся в 10 км от лаготделения или в штрафной лагпункт №9. Мало кто выходил из этих зон живым. Мертвых хоронили в больших круглых ямах. Вот так, кровью и потом заключенных, за 1938 г. лагерь заготовил
158
687,6 тыс. куб.м древесины и 212,6 тыс. куб.м дров, вывез соответственно 631,8 и 226,7 тыс.куб.м, что и означало 100% выполнение плана [32].
Любопытно отметить, что план лесозаготовок на весь Усть-Вымский район составлял 436,5 тыс. куб.м. Чтобы выполнить этот план, нужно было привлечь 5600 рабочих и 4996 лошадей [33]. Следовательно, лагерь обладал гораздо большими возможностями и ресурсами, чем все государственные лесозаготовительные предприятия целого района. Одновременно лагерь стал создавать и серьезные проблемы для колхозов района. Уже 17 августа 1938 г. президиум Усть-Вымского райисполкома принял два постановления: "О незаконном отводе сенокосного участка, закрепленного за колхозом "Выль Ордым" по реке Вишор с притоками Сторожевским райисполкомом Локчимлагу" и "О нарушении устава сельскохозяйственной артели Устьвымлагом, Севжелдорглагом и Ухтпечтрестом". В постановлениях осуждались факты самовольных захватов колхозных земель, сенокосных угодий, потравы лугов и пашен, выпаса анемичных (больных) лошадей в опасной близости от колхозного скота, незаконного отчуждения 25-метровой полосы земли у берегов рек, подчеркивалось, что лагерями "все это делается систематически" [34].
Руководители лагерей (Михайлов, Комраков, Шемена, Баламутов) ссылались на постановление Совнаркома СССР "О временном предоставлении колхозных земель для целей лесозаготовок и сплава", на основании которого и отчуждались колхозные земли, обещали в скорейшем времени компенсировать те неудобства, которые причиняли лагеря местным жителям, но выполнять свои обещания не торопились. Все же лагеря и местные власти делали одно и то же дело - строили социализм в отдельно взятом Усть-Вымском районе, готовили мировую пролетарскую революцию. На фоне этих грандиозных перспектив недоразумения с колхозами и местными жителями выглядели такими мелкими, такими провинциальными, что их и всерьез-то никто не воспринимал. Вместе боролись с "врагами народа", за выполнение планов сталинских пятилеток, вместе осуществляли индустриализацию и освоение Севера.
Например, 19 марта 1939 г. совместное заседание президиума Усть-Вымского райисполкома и районного комитета партии большевиков обсуждало вопрос "О ходе подготовки к сплаву 1939 г. по Усть-Вымскому сплавному участку, леспромхозу и Устьвымлагу (начальник - Черепанов)". В констатирующей части принятого постановления отмечалось, что решение Коми Совнаркома и Коми обкома партии по переходу от молевого сплава к плотовому в районе не выполняется. В постановляющей часта находим подтверждение тесного взаимодействия государственных лесозаготовительных и сплавных предприятий с лагерными.
Во-парвых, местные власти предложили (значит, не имели права обязать!) руководству Устьвымлага в соответствии с соглашением между Наркомлесом и НКВД сдавать заготовляемую силами заключенных древесину в устьях рек Весляна и Коин сплавной конторе на участке ниже устья Весляны до д.Кызьдино. Во-вторых, лагерь и сплавконтора заключали договор о выделении определенного количества заключенных на сплав. В-третьих, леспромхоз вел молевой сплав по реке Вымь
I59
от речки Комысь до устья Весляны совместно с лагерем, а сплавконто-ра соблюдала график очередности спуска древесины с катищ в воду для лагеря и леспромхоза. В-четвертых, райисполком выделял лагерю 15 лодочников из сел Иб и Турья для работы на сплаве.
И, наконец, заседание обратилось в Коми Совнарком с просьбой выделить не менее 400 чел. из соседнего Сторожевского района для строительства сплавных сооружений в Усть-Вымском районе [35]. Вот Система в действии, движении и развитии. Поэтому и история у нее -одна. Разная для разных ее элементов, но одна.
В январе-феврале 1933 г. шесть трудпоселков района (бывшие спецпоселки спецпереселенцев) были переведены на устав сельскохозяйственной артели. Таким образом, бывшие раскулаченные стали как бы такими же счастливыми колхозниками, как и все остальные. Но чтобы это счастье не переполнило до краев души и сердца бывших "врагов народа", им преподнесли новогодний сюрприз. Поселок Вожаель решением райисполкома был передан в распоряжение Устьвымлага. Жители поселка, 10 лет обживавшие эти суровые места, были выброшены в другие трудпоселки района - главным образом в Ветью. Им разрешили провести прощальный весенний сев на ухоженных ими землях (решение райисполкома от 28 апреля 1939 г.) [36].
30 мая 1939 г. было принято решение о закрытии Вожаельской неполной средней школы "ввиду перевода населения поселка в другие поселки района". В Вожаеле была оставлена лишь начальная школа для работников лагеря, инвентарь и оборудование 5-7 классов переводились в п.Ветью [37]. Поскольку в июле 1939 г. из Усть-Вымского района был выделен Железнодорожный район, в него ушли все шесть трудпоселков бывших спецпереселенцев - несколько тысяч человек. Потеря для Усть-Вымского района весьма внушительная. Но недолго горевали местные руководители. Уже в начале 1940 г. благодаря мудрому руководству товарища Сталина в район начали прибывать этапы спецпереселенцев иного рода - польские "осадники" и беженцы.
3 января 1940 г. совместное заседание бюро Усть-Вымского райкома и президиума райисполкома рассмотрело вопрос "О спецпереселении". Речь шла о планах расселения 100 польских семей в Жешарте и еще 100 - в с.Коквицы. В принятом постановлении отмечалось, что "ввиду отсутствия специальных жилых помещений для размещения 200 семейств непосредственно в лесу", необходимо временно поселить их в дома местных жителей [38].
Январь! Промерзшие этапы. Женщины, старики, дети... А дальше -из Айкино в Коквицы, путь неблизкий... 20 февраля 1940 г. ГУЛАГ заключил договор с Наркомлесом "Об использовании спецпереселенцев в системе лесозаготовительных организаций", что предопределило основную сферу трудовой деятельности поляков на местах. В начале марта в район прибыли еще 320 польских семей. Их разместили следующим образом: 100 семей на дебаркадерах в с. Усть-Вымь, 70 - в п.Черный Яр Оквадского сельсовета, 50 - в с.Чомья-шор и еще 100 се-
160
мей - в с. Туис-Керос. В декабре 1940 г. все прибывшие поляки были
размещены в шести спецпоселках:
Вогваздино - комендант Климушев Василий Михайлович
Коквицы - -"- Мингалев Иван Федорович
Медмас - -"- Козлов Николай Иванович
Динтам - -"- Габов Василий Иванович
Туис-Керос - -"- Верещагин Александр Алексеевич
Усть-Сопью - -"- Карманов Константин Дмитриевич
Гуа-яг - -"- Мишов Леонид Иванович [39].
Следы пребывания поляков и евреев - спецпереселенцев находим также и в Железнодорожном районе. Иначе зачем было председателю райсовета Мальгину в октябре 1941 г. сообщать в Коми Совнарком (Щебеневу), что "рабочие поляки и евреи после разрешения свободного выбора местожительства ушло из предприятий лесозаготовок в количестве 488 чел., которых не сумели (ах, не сумели все же закабалить! -Н.М.) закрепить договорами и оставить на работе"? [40].
Поляки жили в шести поселках Железнодорожного района:
Кылтово - 116 чел.
Ветка - 140 -"-
Божьюдор - 85 -"-
Ветью - 58 -"-
Зада-53-й квартал - 58 -"-
Мича-Ласта - 33-"- [41].
Ну и совсем уж бальзамом на душу районного начальства было прибытие вслед за польскими еще и некоторого количества румынских спецпереселенцев, которых использовали на Сереговском солеваренном и известковом заводах [42].
Но вернемся к Устьвымлагу. В первом квартале 1940 г. лагерь не смог выполнить план лесозаготовок и задолжал государству 120 тыс. куб. м древесины. В середине года по приказу ГУЛАГа изменился профиль его основной деятельности - с лесозаготовок на шпалопиление для нужд строящейся железной дороги Котлас-Воркута. В соответствии с этим половина ресурсов лагеря была переброшена в Княжпогост, на станции Весляна, Ропча и Иоссер, где были построены 3 новых крупных лагпункта - № 10 (база Весляна), 11 (разъезд Таежный), 12 (Ропча).
Лагпункт е Княжпогосте стал называться ЦОЛП - в отличие от КОЛ Па в Вожаеле. Он обслуживал ремонтно-механический завод, пищевой комбинат и заводы по шпалопилению. Начальником ЦОЛПа был назначен Кравченко, до этого руководивший КОЛПом в Вожаеле, начальником 12-го ОЛПа - Дубровский, 10-го - Ларин. [43].
Каждый из вновь образованных ОЛПов имел по несколько подкомандировок, выгрузные площадки, по 10 шпалорезных механизмов и другую технику. В августе 1940 г. сюда пришли новые этапы заключенных. Лесозаготовки не прекращаются, но приобретают второстепенное значение. На перепрофилирование и передислокацию, а также новое
строительство потребовались значительные финансовые'и материальные ресурсы. Затратный характер предприятия стал еще более очевидным. Убытки лагеря от хозяйственной деятельности за этот год составили 5,7 млн руб., в том числе 1,8 млн - от некачественной и бракованной продукции [44].
На 1 июня 1941 г. в 11 лагпунктах Устьвымлага содержались 26350 заключенных, в том числе 394-9 специалистов различных отраслей хозяйства, из которых 1017 работали на "общих" работах и еще 710 чел. использовались не по специальности. Политотдел лагеря рассматривал это обстоятельство как нерациональное использование рабочей силы руководством лагеря [45].
На 1 декабря 1941 г. из 23700 заключенных на основном производстве было занято лишь 12641 чел., что также рассматривалось как крупный недостаток в деятельности лагадминистрации. Истинная причина слабого использования рабочей силы заключалась в состоянии самой рабочей силы - оно было удручающим. На первом лагпункте вместо 800 чел. в лесу работали едва 500 и еще около 400 "доходили" в стационарах, штрафных изоляторах и тюрьмах. На девятом лагпункте из 700 заключенных на работу могли выходить лишь 32 чел., а остальные были неработающими ("актированными") инвалидами [46]. Б таких случаях выход был только один - повышение степени эксплуатации заключенных. Достаточно только одного примера. В июне 1941 г. плановая выработка и фактическое выполнение на одного заключенного в день выглядели следующим образом [47]:
Виды работ План (куб. м) Факт
заготовка древесины 3,9 4,22
подвозка 5,8 5,9 _
вывозка 5,4 4,6
сплав 4,0 8,5
выкатка 6,0 9,6
шпалопиление 1,0 0,8 1
лесопиление 0,79 0,8
С началом войны рабочий день заключенных был увеличен до 12 часов, отменены праздничные и выходные ("актированные") дни. Все немцы и подданные иностранных государств были сосредоточены в особых зонах (в том числе большинство - на подкомандировке "Зимка"). На первом и втором лагпунктах приступили к выполнению "спецзаказа" - выпуску авиадревесины, газогенераторных чурок и лыж в объеме 8750 куб.м [48].
Как и во всех лагерях, в Устьвымлаге с началом войны положение заключенных резко ухудшилось. Была запрещена переписка, перестали поступать газеты, замолкли радиорепродукторы, ужесточился режим содержания. Л.Разгон так описывает сложившуюся в лагере ситуацию: "К весне 1942 года лагерь перестал работать, пеллагра косила людей" [49].
162
ГУЛАГ принял решение в очередной раз перепрофилировать производственную программу лагеря. Железная дорога до Воркуты была в основном построена, необходимость в шпалах резко уменьшилась, хотя никогда не исчезала совсем. Надо было принимать кардинальные решения. Было несколько вариантов: во-первых, просто закрыть лагерь. Во вторых, переориентировать его производственные мощности на других потребителей. В-третьих, попытаться связать судьбу лагеря с лесной к деревообрабатывающей промышленностью Коми АССР. Был выбран третий вариант.
Л. Разгон свидетельствует, что весной и летом 1942 г. в Устьвымлаг влились остатки эвакуированного Березниковского лагеря. К его судьбе не осталось равнодушным и местное руководство. 21 апреля 1942 г. XII сессия Железнодорожного райисполкома заслушала доклады начальника сплава Устьвымлага Анохина и начальника Княжпогостской лесоперевалочной базы М.Горелика. Особый интерес представляет доклад последнего. Именно в этом выступлении прозвучали мысли, которые вызвали положительный отклик в сердцах депутатов райсовета, мысли, которые оказали судьбоносное влияние на лагерь и тесно связанный с ним район.
В докладе отмечалось, что постоянный потребитель продукции лагеря - наркомат лесной промышленности - отказался принимать заготавливаемую древесину. Почему наркомат поступил таким образом, сказать трудно. Но лагерю пришлось заготовленную древесину в объеме 1,3 млн куб.м сплавлять и перерабатывать собственными силами. Для решения этой задачи пришлось построить новые мощные лесоперерабатывающие предприятия в местах пересечения сплавных рек (Ропчз, Иоссер и Вымь) линией железной дороги.
Во-вторых, отчетливо прозвучала мысль о необходимости ориентации производственной программы лагеря на промышленность Коми АССР. Именно это в конечном итоге и обеспечило лагерю выживаемость. Таким образом, была выработана стратегия, обеспечившая непрерывное присутствие принудительного труда в Коми республике.
Ясно, что основная тяжесть этой производственной программы легла на 10, 11, 12 и 20-й ОЛПы лагеря. Именно здесь были сосредоточены основные контингента заключенных. В Княжпогосте был построен большой перевалочно-разделочный комбинат с лесошпалопилением и разделкой древесины с объемом переработки в 1,0 млн куб.м ежегодно. В Иоссере и Ропче - сооружены перевалочно-разделочные площадки суммарной мощностью 300 тыс. куб.м древесины в год [50].
Главное управление лесных лагерей организовало проектно-изыскательские работы по строительству в Княжпогосте мощного дере-зоперерабатывающего предприятия с объемом капиталовложений 12-15 млн руб. Планировалось окончание строительства первой очереди к лету 1942 г. Большую помощь в размещении прибывавших на строительство контингентов заключенных оказал Северный железнодорожный лагерь, располагавший к этому времени собственной достаточно развитой производственной базой в Княжпогосте. При лесокомбинате
163
быстрыми темпами строился большой лагпункт - пять бараков на 150 заключенных каждый, шесть каркасных палаток, столовая и кухня на 1500 заключенных, баня, амбулатория, изолятор, пекарня, электростанция, столярно-бондарная мастерская, кузница, контора, общежитие охраны, вахта, зона с четырьмя вышками и т.д. [51].
Жизнь заключенных текла между тем своим чередом. А.В.Антонов-Овсеенко, бывший узник сталинских лагерей, вспоминает об одном характерном эпизоде тех лет: "В сорок втором году за проволокой 11-го лагпункта Устьвымлага очутились четыре бывших секретаря райкомов Ленинграда. Они много знали... И предавались опасным для государства воспоминаниям о гибели Кирова, вели "пораженческие разговоры" о войне. Взяли одиннадцать человек на этап в Вожаель. Больше их никто в живых не видел" [52].
Л.Разгон в своих воспоминаниях пишет: "...B 1942-м году в лагерь начали поступать целые партии детей. История их была коротка, ясна и страшна. Все они были осуждены на пять лет за нарушение закона военного времени "О самовольном уходе с работы на предприятиях военной промышленности". Это были те самые... которые заменили у станков отцов и братьев, ушедших на фронт". При эвакуации, промышленных предприятий оборонного значения на Урал они не смогли оставить своих матерей и сестер на произвол судьбы и поплатились за это страшной лагерной судьбой [53].
16 октября 1942 г. Железнодорожный райисполком рассмотрел вопрос "Об организации Вожаельского поселкового совета". В обосновании своего решения о разукрупнении Железнодорожного поссовета работники райисполкома указывали на значительную территорию, которую обслуживал совет. На ней находились 17 сельскохозяйственных предприятий (в том числе 1 колхоз и 16 сельхозов), управление строительства железной дороги (Севжелдорлаг - Н.М.), 11 лесопунктов и 9 лесозаводов, управление Устьвымлага, 4 школы и 17 медицинских учреждений, 9 предприятий местной промышленности и 4 клуба (рассчитанных на 1480 посадочных мест).
При условии разделения поссовета к Вожаельскому совету отходили территории, находившиеся в ведении собственно лагеря, две железнодорожные станции и 12 разъездов, 2 механизированных лесопункта, 2 школы и 17 медпунктов, 2 совхоза Севжелдорлага и ряд совхозов Устьвымлага, д.Синдор. Общее количество жителей поссовета составляло 4942 чел.
Одним из аргументов в пользу образования нового поссовета была характеристика поселка Вожаель с точки зрения наличия здесь достаточной материальной базы для открытия совета. Эти данные представляют значительный интерес и для рассматриваемой нами темы, поскольку Вожаель стал центром империи "Устьвымлага" с 1938 г. За пять прошедших лет поселок значительно вырос, что являлось косвенным отражением роста самого лагеря. Здесь на 1 октября 1942 г. было уже около 100 зданий различного назначения (в том числе - 32 жилых дома, общей жилой площадью 32394 кв.м, клуб площадью 2000 кв.м, библиотека с читальным залом, почта и телеграф, средняя школа, прокурату-
164
pa, суд и тюрьма, три магазина, поликлиника-больница (так в тексте документа - Н.М.), детский сад и ясли.
Объем валовой продукции предприятий, находившихся к этому времени на территории предполагаемого поселкового совета, составлял 7464 тыс. руб. (в том числе 3397700 руб. от промышленных и 3487000 руб. - от сельскохозяйственных предприятий). В 42-х км от Вожаеля в д.Синдор располагался колхоз "15-й Октябрь" (видимо, имени 15-летия Октябрьской революции - Н.М.).
Обсудив на своем заседании вопрос о выделении самостоятельного Вожаельского поселкового совета, депутаты райсовета пошли навстречу ходатайству управления Устьвымлага и решили выйти с соответствующим ходатайством в Президиум Верховного Совета Коми АССР и Коми совнарком [54].
Из приведенных выше данных можно сделать вывод о значительной доле лагерных сельхозов в общем объеме производственной деятельности Устьвымлага. В этом заключалась одна из его особенностей. В самом деле, такого удельного веса сельскохозяйственной продукции не имел больше ни один из крупных лагерей, дислоцированных в Коми АССР. Задача сельхозлагподразделений заключалась в снабжении работников (конечно, большей частью вольнонаемных - Н.М.) продуктами питания. А поскольку такого же рода деятельностью занимались соседние Северный железнодорожный и Ухто-Ижемский лагеря, между ними часто созникали конфликтные ситуации, разбирать которые приходилось местным властям.
В структуре Устьвымлага на 1 октября 1942 г. числились 18 сельхозов: Верхневеслянский и Вожаельский (Центральный) совхозы, совхоз № 5, совхоз "Симва" (при лагпункте № 18), сельхозы № 1, 2, 4, 6, 7, 9, 10, 11, 12, 14, 17, 19, 21 и 22. Фактически при каждом уважающем себя лагпункте было свое подсобное сельскохозяйственное производство. По нашим подсчетам, сельхозы и совхозы Устьвымлага занимали территорию в 6015,76 га, из них большую часть составляли леса - 3192,77 га (53%). Гораздо меньше было пахотных земель - 698,48 га (11,6%) и сенокосов - 155,56 га (всего 2,6%). Рабочую силу этих предприятий составляли несколько тысяч заключенных, в основном женщин, а также спецпереселенцы и спецпоселенцы [55].
В справке начальника сельхозотдела Устьвымлага для районного земельного отдела от 1 февраля 1943 г. "Об экспликации земельных-угодмй Устьвымлага" указывалось, что общая земельная площадь, находившаяся в пользовании совхозов и сельхозов, равнялась 3313,68 га. При этом по сравнению с 1942 г. заметно увеличилась площадь земель сельхозов. Земельные площади крупных предприятий (совхозов) фактически не изменились. Так, например, площади, занятые сельхозом лагпункта № 10, увеличились почти в два раза (с 29,2 до 57 га). Подсобное хозяйство 18-го лагпункта, не учтенное в октябре 1942 г., распо-лагапо весной 1943 г. 80 гектарами земель [56].
Поскольку вольнонаемных специалистов для работы в сельхозах катастрофически не хватало, вакантные места часто занимали эаклю-
165
ченные или освободившиеся из лагеря и работавшие по вольному найму. По-разному складывались судьбы этих людей. Вот одна из типичных историй. В списке работников земельного отдела Железнодорожного райисполкома на 16 января 1941 г. числился в должности старшего ветеринарного врача Михаил Юрьевич Хованский, дворянин, уроженец Симбирска, 1883 года рождения. Специалист с высшим ветеринарным образованием, он не смог вписаться в рамки нового советского строя вещей и был, естественно, осужден по ст.58 п.12. 15 апреля 1940 г. он освободился из Северного железнодорожного лагеря и устроился на работу в райземотдел. В архиве Железнодорожного райисполкома сохранились несколько документов, составленных М.Ю.Хованским в должности старшего ветврача района. Чувствуется в этих документах та, старая еще закваска интеллигентного земского врача. В январе 1941 г. он был вновь арестован и приговорен к длительному сроку тюремного теперь уже заключения. Дальнейшая его судьба неизвестна [57].
А вот история, рассказанная Л.Разгоном. Осень 1941 г. Врач 1-го лагпункта Александр Македонович Сафронов приниг^ает этап, прибывший из Усть-Выми. К своему изумлению, в одном из исхудавших и смертельно больных заключенных он узнает знаменитого эпидемиолога, лауреата Государственной премии СССР, академика Павла Феликсовича Здродовского! Его история так же проста и ясна, как и сотни тысяч других. 1937 год, Украина. Обвинение во "вредительстве", арест, пытки и этапы. Приговор: 10 лет лагерей. Строил самый гибельный траст Чи-бью-Крутая. Это строительство, по воспоминаниям бывших заключенных, "было несколько затянувшейся формой убийства. Бездонное болото, куда заключенные кидали тачки с песком...Больше двух месяцев никто не выдерживал...". И разделил бы академик Здродовский судьбу тысяч безвестных заключенных, ушедших навсегда в эту прорву, если бы не вспыхнувшая в Казахстане эпидемия бруцеллеза животных. Эпидемия привела (при полном отсутствии специалистов-эпидемиологов, уже сидевших в отдаленных местах) к массовой гибели овец.
Товарищ Сталин вспомнил о Здродовском и приказал найти академика в лагерях. Его нашли в Ухтпечлаге, подлечили, подкормили, подо-дели и самолетом (!) отправили в Москву, а оттуда - в казахские степи. Эпидемия была ликвидирована, а академика опять ждала ненасытная Лубянка. 22 июня 1941 г. ему "вкатили" еще 10 лет, и вот он оказался в Устьвымлаге. Работал фельдшером на дальней лесной подкомандировке. Осенью 1942 г. - новый поворот судьбы. Его, как и десятки тысяч других "врагов народа", вредителей и саботажников, срочно освобождают и отправляют на фронт - бороться с эпидемией сыпняка фронтовых лошадок. В Победном 1945-м академик Здродовский - директор крупного московского научно-исследовательского института, в 60-е гг. -получает еще одну Государственную премию [58].
На 15 июня 1943 г. в Устьвымлаге в 49 зонах насчитывалось около 30000 заключенных, но трудоспособных из них было лишь 11000 чел. Одним из самых крупных продолжало оставаться Княжпогостское (18-е) лаготделение - 1853 заключенных, из них лишь около 600 чел. были
166
трудоспособными (398 из них работали на выкатке древесины и 216 - на разделке. Во втором лаготделении содержались 6075 чел. Более тысячи заключенных насчитывал 8-й ОЛП (Веслянская группа ОЛПов) [39].
На 1 марта 1945 г. на стационарном лечении находились 1807 заключенных. 4252 чел. были зачислены в категорию "легкий физический труд" (31% списочного состава) и еще 3448 - к категории "легкий физический труд индивидуальный". Без категорий и в карантине числились 838 чел. [60]. Статистические данные учетно-распределительного отдела лагеря за 1944-1946 гг. также свидетельствуют об ухудшении физического состояния заключенных как тенденции, определявшей хроническое невыполнение производственных планов [61]:
Категории трудиспользования 1.01.1944 1.01.1945 1.01.1946
Тяжелый физический труд 8,6 % 9,3 % 9,5 %
Средний физический труд 17,0 22,3 25,5
Легкий физический труд 32,3 31,0 33,0
В отчетах политотдела Устьвымлага за 1944 г. содержатся данные о побегах заключенных в целом за год с разбивкой по месяцам. Больше всего побегов отмечалось в июне (9), июле (14), августе (27), сентябре (12) и октябре (7). Из 75 бежавших 69 были задержаны. Но интерес представляют данные о категориях заключенных, совершавших побеги. Оказывается, что меньше всего тягу к свободе испытывали "контрреволюционеры" - всего 20 бежавших, 18 из них пойманы. Всю остальную массу беглецов дают уголовники (по ст. 82 - 24 чел., ст. 193 -11, ст. 59, 136 и 167-5 чел.) [62].
Определенное представление о размерах и дислокации лагподраз-делений Устьвымлага в послевоенный период дают архивные материалы Железнодорожного и Усть-Вымского райисполкомов, относящиеся к организации и проведению выборов в местные и республиканские, а также общероссийские и всесоюзные Советы депутатов трудящихся. Особый интерес для темы нашего исследования имеют протоколы заседаний райисполкомов по утверждению избирательных участков и состава членов участковых и окружных избирательных комиссий (профессиональный интерес к этому виду источников проявила Т.М.Хсрунжая).
Так, 10 и 28 декабря 1945 г. заседания Железнодорожного райисполкома рассмотрели и утвердили персональный состав 12-ти участковых избирательных комиссий по выборам в Верховный Совет СССР. Центрами всех участковых комиссий были подразделения Устьвымлага [63].
Самым крупным был Вожаельский участок. В его состав входили: управление Устьвымлага, 17-й лагпункт, комендантский ОЛП, совхоз №5, подкомандировка "Пурысь", поселок Брагино, все организации и учреждения поселка Вожаель (председатель участковой избирательной комиссии - Коротеев Никон Николаевич, заместитель - Крылов' Михаил Михайлович, оба - от партийной организации управления лагеря).
167
Чернореченский участок с центром в железнодорожной станции Весляна включал: Сангородок Устьвымлага в п.Чернореченский и 11-й лагпункт (председатель - Жучков Иван Егорович, заместитель - Трофимов Иван Захарович, оба - от партийной организации Веслянского подразделения Устьвымлага).
Веслянский участок с центром в д. Весляна включал 6-й лагпункт, а также деревни Евдино, Керос и Доракыан.
Божьюдорский участок с центром в поселке Божьюдор включал вольнонаемное население 7-го лагпункта.
Коинский участок охватывал территорию 3-го и Э-го лагпунктов (председатель - Протасов Иван Михайлович, члены комиссии - Лягай Ульяна Кондратьевна и Наложитов Павел Андреевич - все трое представляли партийную организацию третьего лагпункта).
2-й совхозовский участок обслуживал население 2-го совхоза Устьвымлага (председатель - Пятков Владимир Афанасьевич, секретарь -Пластинина Ольга Константиновна, член комиссии - Никишин Гаврила Сергеевич).
Яковкеркадорский участок располагался вблизи п.Вожаель и включал персонал 1-го лагпункта (председатель - Дурнев Андрей Тимофеевич - от партийной организации лагпункта).
Синдорский участок с центром на станции Синдор включал избирателей 18-го лагпункта и разъезда Таежный (председатель - Фарафонтов Николай Ильич, секретарь - Полев Павел Михайлович - оба от партийной организации лагпункта, члены комиссии Епанечников Анатолий Николаевич и Власова Клавдия Федоровна числились представителями рабочих и служащих 18-го лагпункта).
Усть-Ропчинский участок располагался на территории станции Ропча и включал в сферу своей деятельности 12-й лагпункт Устьвымлага, лазарет Северного железнодорожного лагеря, а также лагпункт Верхне-Веслянского совхоза Устьвымлага (председатель - Компанеец Василий Николаевич - от отдельного взвода охраны Устьвымлага, секретарь и член комиссии - от коллектива совхоза).
Иоссерский участок с центром на станции Иоссвр включал 14-й лагпункт Устьвымлага, совхоз "Иоссер" Севжелдорлага и разъезд Белки (председатель - Свиридов Петр Филиппович представлял коллектив работников 14-го лагпункта).
Участок Месью с центром в совхозе Севжелдорлага "Месью" охватывал работников 19-го лагпункта Устьвымлага, станции Чинья-Ворык и разъезда Тиманский.
Железнодорожный участок с центром в п.Железнодорожный включал, кроме прочих, работников сплавного рейда Устьвымлага [64].
Протокол № 28 заседания Железнодорожного райисполкома от 2 декабря 1946 г. утвердил список избирательных участков по выборам в Верховный Совет РСФСР и Коми АССР. Этот список (гораздо более обширный, чем предыдущий) подтверждает дислокацию подразделений Устьвымлага, но позволяет уточнить ее. Так, указаны: подкомандировка Устьвымлага Пожема в составе Княжпогостского избирательного округа
168
№ 50, подкомандировки третьего лагпункта в составе Коинского участка Вожаельского округа № 54 [65].
Газета "Лес - стройкам" (орган политотдела Устьвымлага) в №59 (185) за четверг, 30 октября 1947 г. поместила на своих страницах решение исполкома Вожаельского поселкового совета от 20 октября 1947 г. "Об организации избирательных округов по выборам в Вожаельский поссовет". Всего перечислены 25 округов, в составе которых мы находим еще более мелкие подразделения лагеря.
30 октября 1947 г. Железнодорожный райисполком утвердил список избирательных участков по выборам в местные советы по Железнодорожному району. В списке указывалось, между прочим, что подкомандировка Пурысь входила в состав 3-го лагпункта, 6-я и 7-я подкомандировки 1-го лагпункта дислоцировались в Верхнекоинском участке, что в Иоссере от 14-го лагпункта действовали 1-4 подкомандировки, а на станции Чинья-Ворык - 1-я и 2-я подкомандировки 19-го лагпункта. Наряду с Пожемской подкомандировкой назван также Пожемский МОЛП (механизированный ОЛП). Перечислены практически все начальники лагпунктов, которые "по совместительству" возглавляли также участковые избирательные комиссии [66].
Архивные материалы послевоенных лет свидетельствуют о некоторых последствиях длительного присутствия лагерей в Усть-Вымском и Железнодорожном районах Коми АССР. В делах Усть-Вымского райисполкома хранится служебная записка лейтенанта интендантской службы Дубровского - начальника 20-го ОЛПа Устьвымлага председателю райисполкома Подорову, датированная 30 августа 1949 г., в которой указывалось, что "гражданами деревень расположенных по реке Вымь производится массовое хищение древесины из сплава, принадлежащего Устьвымлагу, для пресечения и оформления актов прошу выделить представителя от сельсоветов" [67].
Ну что ж, в конце 30-х и все 40-е гг. райисполком отстаивал или пытался отстаивать колхозное добро от посягательств лагерных чинов. Теперь пришла иная пора. Бояться что ли перестали люди, или предел пришел - красть стали у лагерей. Можно, конечно, констатировать падение нравов местного населения и так далее, и так далее. Но вот и со стороны районного начальства стали раздаваться совсем уж непривычные голоса.
15 марта 1950 г. , к примеру, на XIII сессии Усть-Вымского райсо-' зета (сессия обсуждала вопрос "О ходе подготовки к весеннему севу колхозов и МТС") секретарь райкома партии Устименко саркастически замечает: "...в течение 10 лет анализа сельское хозяйство в районе идет не по подъему, а вниз". Реплика относилась к выступлению заведующей сельскохозяйственным отделом Новоселовой, которая по инерции пыталась убедить слушателей в том, что "колхозный строй превратился в еще более могучую силу социализма". Эх, Мария Дмитриевна, так Вы и не научились говорить правду! [68].
В это время Устьвымлаг насчитывал 14 ОЛПов и 39 подкомандировок с 20000 заключенных, которых охраняли 25 взводов охраны. На 1
169
января 1949 г. около 20% заключенных были нетрудоспособны. По данным политотдела лагеря, на 1 января 1950 г. в штате числились 15 начальников ОЛПов, 63 начальника лагпунктов и частей, 101 чел. медицинского персонала, 43 инженерно-технических работника, 30 учителей и 200 офицеров [69].
Важным источником и одновременно своего рода "визитной карточкой" Устьвымлага является его литерное дело №144/61 за 1952 год (по состоянию на 1.03.1952 г.).
Оно интересно прежде всего как источник для реконструкции структуры лагподразделений и их дислокации на вполне определенную дату. Заметим, что в отличие от, скажем, Ухто-Ижемского или Воркутинского лагерей Устьвымлаг был более "консервативен", менее динамичен, более "устойчив".
Структура Устьвымского лагеря в, 1950 г.
На указанную дату в трех лаготделениях (лаготделения были введены с 17.07.1950 г.), 9 отдельных лагерных пунктах и 56 лагпунктах содержались 21596 заключенных, в том числе 5825 политических, 3658 женщин.
Первое лаготделение общего режима с литером АН-1 и почтовым ящиком 243/1 находилось в 20 км севернее п. Вожаель, в междуречье рек Весляна и Коин. В 7 лагпунктах (головной, № 5,7,8,9,10 и 11) содержались 2468 заключенных (лимит наполнения - 2803), из них 642 политических и 374 уголовника. Большая часть политических была сосредоточена на головном лагпункте (538 чел.). 10-й лагпункт был строгоре-жимным. Водоснабжение лаготделения обеспечивали 11 колодцев. Заключенные работали на лесозаготовках. С 1.01.1947 г. начальником отделения был старший лейтенант Дудкин.
Второй ОЛП общего режима (женский) был расположен в 5 км к западу от станции Иоссер в устье р. Иоссер при впадении ее в реку Весляна (на левом берегу р. Иоссер). В трех его лагпунктах содержались 899 заключенных-женщин (лимит 686), из них 92 политических и 111 уголовниц. С 12.10.1951 г. начальником ОЛПа был лейтенант Новицкий.
Третий ОЛП общего режима (женский), дислоцировался на правом берегу реки Весляна в 10 км западнее п. Вожаель вниз по течению реки и состоял из 7 лагпунктов. На втором лагпункте была так называемая "спецточка" (подкомандировка) общего режима, назначение которой остается неясным. Она располагалась на станции Весляна, списочный состав - 105 заключенных, из них 103 женщины. Ограждение точки -проволочное, освещение бараков - керосиновые лампы. Бараки были рубленые, крыши драночные, воду брали из ручья. Столовая, баня, стационар, ларек - обычный лагерный набор строений. Женщины работали на лесоповале, вывозке и сплаве древесины. Не совсем обычным было то обстоятельство, что женщинами командовал старший лейтенант Назаров (с 20.01.1951 г.). Списочный состав ОЛПа - 1591 заключенный, что на 245 чел. превышало лимит наполнения. 228 женщин имели 58-ю статью и 70 - уголовные. С 16.07.1948 г. начальником ОЛПа был лейтенант Алдунов (грек по происхождению).
170
Восьмой ОЛП общего режима находился рядом с п. Вожаель, ниже по течению Весляны, на левом ее берегу. В его состав входили: женский лагпункт (345 чел.), лагпункт Зимка (745 чел., много иностранцев) и лагпункт при центральных ремонтно-механических мастерских (567 заключенных). Всего на ОЛПе было 2606 заключенных при лимите 2460, из них 724 политических и 320 уголовников. Начальником ОЛПа с 1.03.1S52 г. был майор Симонов (до него - майор Решетов).
Одиннадцатый ОЛП располагался на станции Весляна и имел в своем составе 5 лагпунктов общего режима с наполнением 1659 заключенных (лимит 1913), из них 322 политических и 147 уголовников. С 12.03.1950 г. руководил этим подразделением лейтенант Полевой.
12-е лаготделение дислоцировалось у разъезда Крепежный на правом берегу реки Ропча при пересечении ею линии железной дороги Котлас-Воркута (в 58 км от п.Вожаель). Структура лаготделения: 7 лагпунктов обшего режима со списочным составом 3173 заключенных при лимите 3101 чел., из них 1575 политических и всего 394 уголовника. С 15.01.1948 г. начальником отделения был лейтенант Якубовский.
14-й ОЛП общего режима (мужской), дислоцировался близ станции Иоссер на левом берегу реки Иоссер при пересечении ею железной дороги Котлас-Воркута. 1698 заключенных (лимит 1766) содержались в 5 лагпунктах, из них 391 чел. - политические, 814 - уголовники. До места работы заключенные добирались пешком за 8-9 км. Начальник - майор Жуков.
18-й ОЛП общего режима при станции Синдор имел тоже 5 лагпунктов и 1964 заключенных (лимит 2101), из них 365 политических и 254 уголовника, 344 женщины. Начальник - старший лейтенант Иванов.
19-й ОЛП общего режима (мужской), состоял из 6 лагпунктов, дислоцированных возле станции Чинья-Ворык, в которых числились 1998 заключенных - на 121 чел. больше лимита наполнения, из них 531 политический и 1170 уголовников. Начальник - майор Шевелев.
20-е лаготделение общего режима (мужское), располагалось в п. Железнодорожный, списочный состав - 2335 заключенных при лимите 2650 чел., из них 765 политических и 140 уголовников. С 1.03.1948 г. начальник лаготделения - старший лейтенант интендантской службы Дубровский.
Лечебное лаготделение общего режима находилось в 500 м от станции Весляна (п.Чернореченский). Лимит наполнения - 500 чел., фактически было 421, из них 105 политических и 154 уголовника, 115 женщин. 4 лечебных корпуса имели 2309 кв.м полезной площади. Водоснабжение - из колодцев. С 13.11.1950 г. начальником отделения работал капитан медицинской службы Комаров.
Пезмогский лагпункт (бывшее лаготделение Пезмогской группы совхозов), располагался в теперешнем Корткеросском районе Коми АССР на значительном удалении от управления Устьвымлага и был рудиментом Локчимского лесного лагеря, закрытого летом 1940 г. Весной 1952 г. лагпункт имел литер АН-15, почтовый ящик 243/15 и подчинялся непосредственно управлению Устьвымлага. Лагпункт имел три лагучастка -
i
1 ■
171
Шудогский, Нам-Вомынский и Позтыкеросский, 4 штрафных изолятора (многовато для 313 заключенных, из которых 288 были женского пола). Списочный состав заключенных был вдвое меньше установленного лимита наполнения, что свидетельствовало о возможном скором и почти неизбежном его закрытии. Заключенные занимались животноводством и растениеводством. Начальником у них был подполковник Ермолаев. В отличие от других подразделений лагеря, здесь все работники охраны были семейными и не имели проблем с жильем.
Лагпункт "база Весляна" (почтовый ящик 243/4) общего режима занимался лесозаготовками, дорожными работами, имел сапожно-портновские и механические мастерские. 337 заключенных (лимит 364) жили в трех бараках (один рубленый и два каркасно-засыпных) общей жилой площадью 728 кв.м. 73 из них были политическими, 8 - уголовниками.
Лагпункт при Айкинской продовольственной базе Устьвымлага (почтовый ящик 243/5) существовал с 1938 г. 13 заключенных жили здесь в рубленом бараке площадью 185 кв.м без охраны на общем бесконвойном режиме, но с надзирателем. Занимались погрузочно-разгрузочными работами.
Пересыльный лагпункт лагеря располагался в 2 км от станции Весляна в трех бараках со 121 обитателем (при лимите 600 чел.). С 1.02.1952 г. его начальником был лейтенант Поспелов.
На 1 июля 1952 г. в структуре лагеря были 57 лесозаготовительных участков, 1 сплавное лаготделение, 4 сельскохозяйственных участка и 5 прочих участков [70].
В апреле 1952 г. заключенные были размещены по статьям: для "контрреволюционеров" было организовано 21 подразделение усиленного режима, для "бандитов" - 13 и для рецидивистов - 8 подразделений. Судя по архивным документам, строительство новых подразделений велось за счет увеличения количества подкомандировок при существовавших ОЛПах. Так, при 1-м ОЛПе насчитывалось уже 12 подкомандировок, при 11-мИ 14-м - по семь, при третьем - шесть. В структуре лагеря сохранялась также Пезмогская группа лагпунктов (в основном сельскохозяйственных), доставшаяся еще от Локчимлага [71].
На 1 октября 1952 г. в лагере содержались 20670 заключенных: 3712 "контрреволюционера", 5144 уголовника и 9341 из категории "прочие" [72].
Как и в других лагерях, амнистия холодного лета 1953 г. была проведена в установленные сроки - к 20 мая. На 25 июня были освобождены 38,1% численного состава заключенных, еще 49% получили уменьшение срока наполовину. Было оформлено 80000 документов б отношении амнистированных. Начальник лагеря Шерстнев на X партийной конференции коммунистов лагеря с горечью заметил, что амнистия привела к уменьшению объемов производства на 40% [73].
Акт приема-передачи Устьвымлага подполковником САШерстневым майору А. Г. Калашникову от 10 июня 1953 г. фиксирует состояние лагеря на 15 мая этого года. Какие же изменения произошли с весны 1952 г. в его структуре и дислокации лагподразделений? Во-первых, исчезают ОЛПы, есть только лаготделения - их всего 10: № 1, 3, 8, 11, 12, 14, 18,
172
19, 20 и Микуньское. Во-вторых, число лагпунктов сокращается до 31, т.е. почти в 2 раза. В-третьих, численность заключенных сокращается до 17642 чел. (из них 2388 женщин) и сохраняется примерно на этом уровне до 1 января 1954 г., хотя по амнистии холодного лета 1953 г. из лагеря вырвались на свободу 1849 чел., в подавляющем большинстве бандитов.
Пересыльный пункт перемещается в 11-е лаготделение (не территориально, а по подчиненности), здесь строят три новых барака (и правильно делают, зная, что большинство амнистированных скоро опять окажутся в зоне). Дом младенца продолжает оставаться в 1-м лагпункте 8-го лаготделения, в нем содержатся 40-50 детей в возрасте до двух лет, но строится уже новый дом младенца с лимитом наполнения до 100 детей. Сохраняются еще лагпункты Пезмогский, база Весляна, центральная больница (но уже с лимитом наполнения 300 коек, а не 500), но исчезает лагпункт Айкинской продбазы [74].
На 1 января 1954 г. в лагере осталось 17883 заключенных, в том числе политических - 4624, уголовников - 4462 и прочих - 8777 чел.
Последние данные, которыми мы располагаем, относятся к 1 июля 1954 г. На эту дату в Устьвымлаге содержались 22715 заключенных (из них 21502 мужчин и 1213 женщин): политических - 4080, бандитов -2503, осужденных за кражи - 6S90, за хищения государственного имущества - 5218 и за хулиганство - 2062 чел. 1962 заключенных входили в категорию осужденных за "прочие" преступления. Заключенные содержались в 54-х лагпунктах: в двух строгорежимных - 580 чел., в 22-х лагпунктах общего режима - 7331, и в четырех бесконвойных лагпунктах -500 чел. 4200 чел. были расконвоированы [75].
Акт приема-передачи производственной деятельности Устьвымлага Устьеымспецлесу от 23 июля 1956 г. по приказу МВД СССР №0231 от 13 июня 1956 г. и приказу министерства лесной промышленности СССР №16-ПС от 7 июня 1856 г. завершает собой 25-летнюю историю лагеря интересующего нас периода. В тот день исполняющий обязанности начальника лагеря капитан Боргунов Василий Иванович сдал, а подполковник Калашников Аркадий Григорьевич принял 13 подразделений: 9 лаготделении, базу Весляна с автобазой и сангородком, Гамский строительный участок, центральные ремонтно-механические мастерские и поселок Вожаель со списочным составом заключенных 21140 чел. (в 1 квартале 1955 г. - 20360, во 2-м - 21100, в третьем - 22841 и в четвертом - 20257 чел.) и вольнонаемных - 3840 чел. [76].
Таким образом, несмотря на все амнистии и ранний "реабилитанс", лагерь практически ничего не потерял - ни в численности заключенных, ни в территории дислокации, ни в чисто производственном плане. Он оставался нужен властям Коми республики, властям страны. Он сохраняет свою нужность и по сей день, но уже в ранге целой системы колоний. Удивительная судьба, неопределенное настоящее, все более отчетливо видимое будущее...
173
1. КРГА ОПДФ. Ф.1. Оп.З. Д.27. Л.2.
2. Там же. Оп.1. Д.201.
3. Из докладной записки начальника УИТУ Северного края Карповичу краевому исполкому 7.04.1932 г. (ЦГАРК. Ф. 3. Оп. 1. Д.1628. Л.95.).
4. Там же. Л.89-90.
5. КРГА ОПДФ. Ф.1. Оп.З. Д.27. Л.33.
6. Там же. Оп.1. Д.186. Л. 34-35.
7. Там же. Д. 214. Л.63-67; Д.231. Л.8.
8. Там же. Д.222. Л.53-59.
9. Там же. Д.264. Л.14-15.
10. Там же. Д.292. Л.158-160.
11. Там же. Оп.З. Д.728.
12. Там же. Л.22. Подсчитано автором.
13. Там же. Л.21.
14. Там же. Оп.1. Д.310. Л. 129-130.
15. Там же. Д.334. Л.44.
16. ЦГАРК. Ф.1329. Оп.1. Д.9. Л.14.
17. КРГА ОПДФ. Ф.1. Оп.З. Д.612. Л.15.
18. Полещиков ВЖ За семью печатями. Сыктывкар, 1995. С.29.
19. Там же. С.28-29.
20. КРГА ОПДФ. Ф.1. Оп.З. Д.612. ЛЛ.23, 30.
21. Там же. Л.10-11.
22. Там же. Л.8-9.
23. Там же. Л.8.
24. Там же. Л. 9.
25. Там же. Д.403. Л.25.
26. Там же. Д.548. ЛИ 9-20.
27. Там же. Д.728. Л.6,10,11.
28. Там же. Оп.1. Д.397. Л.106.
23. См.: Звенья: Исторический альманах. М., 1991. Вып.1. С.350.
30. Разгон Л. Непридуманное: Повесть в рассказах. М.,1989. С. 157.
31. Там же. С.158-159.
32. КРГА ОПФД. Ф.1. Оп.З. Д.548. Л.1.
33. ЦГАРК. Ф.93. Оп.1. Д. 282. Л.7,12.
34. Там же. Д.305. Л.12.
35. Там же. Д.314. Л.53,155-156.
36. Там же. Л.189-190.
37. Там же. Д.326. Л.128-130.
38. КРГА ОПФД. Ф.1. Оп.З. Д.669. Л.72; Д.769. Л.86.
39. ЦГАРК. Ф.756. Оп.1. Д.122. Л.19.
40. Там же. Д.46. Л.126.
41. Там же. Д.91. Л.82.
42. КРГА ОПФД. Ф.1683. Оп.2. Д.13а. Л.102, 224; Д.14. Л.7,9; Д.16. Л.51.
43. Там же. Д.14. Л.31,36,43. 44; Там же. Л.7.
45. Там же. Д.16. Л.51-52. Прокурор лагеря Турышев на заседании партийного актива Устьвымлага 14 декабря 1941г. заявил: "За варварское отношение к рабсиле Тютюнника [начальник 1-го лагпункта в Вожаеле - Н.М.] отдать надо под суд". Это заявление осталось без последствий.
46. Там же. Д.1 За. Л.108.
47. Там же. Л.143.
48. Там же.
49. Разгон Л. Указ.соч. С.174-175.
174
50. ЦГАРК. Ф.756. Оп.1. Д.96. Л.26-27.
51. Там же. Л.38-39.
52. Антонов-Овсеенко А.В. Портрет тирана. М.,1994. С. 383.
53. Разгон Л. Указ. соч. С.120.
54. ЦГАРК. Ф.756. Оп.1. Д.97. Л.238.
55. Там же. Ф.758. Оп.1. Д.65. Л.61.
56. Там же. Л.21.
57. Тамже. Д.28. Л.89.
58. Разгон Л. Указ.соч. С.136.
59. КРГА ОПФД. Ф.1683. Оп.2. Д.20. Л.60.
60. Там же. Ф.1. Оп.1. Д.431. С.70.
61. Там же. Д.16. Л.89.
62. Там же. Д.23. Л.З.
63. Там же. Д.29. Л.286.
64. Там же. Оп.З. Д.1080. Л.10.
65. ЦГАРК. Ф.756. Оп.1. Д.284. Л.23-24. Ф.93. Оп.1. Д.427. Л.159-160.
66. Там же. Д.206. Л.215-216.
67. Тамже. Д.228. Л.2.
68. Там же. Л.3-4.
69. Там же. Д.282. Л.4,6.
70. КРГА ОПДФ. Ф.1683. Оп.2. Д.36. Л.215. 71.Тамже.Д.39.Л.113.
72. Там же. Д.58. Л.З.
73. Там же.
74. ГАРФ. Ф 9414. Оп.1. Д.587. ЛЛ. 1-138.
75. КРГА ОПДФ. Ф.1683. Оп.2. Д.65. Л.23.
76. ГАРФ. Ф.9414. Оп.1. Д.176. ЛЛ.183-199; Д.208. ЛЛ. 2,18,20.
175
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
А.Ф.Лосев (1893-1988) рассказывал, что еще в 1931-1932 гг. политзаключенные Беломоро-Балтийского лагеря, собираясь после рабочего дня в бараке, любили обсуждать некоторые "актуальные" проблемы бытия. Что собой представляет Сталин? Что такое ГУЛАГ? Что произошло с Россией? Что с нами будет? Мнения, как это и принято в приличном обществе, резко расходились, вспыхивали споры, выяснялись отношения. Одни считали, что Сталин выдвинут эпохой, временем, объективными обстоятельствами, что все происходящее - не случайность, а закономерность. Другие не соглашались с этим "естественнонаучным" объяснением происходящего, настаивая, что режим Сталина и связанный с ним ГУЛАГ навязаны народу силой, и что не будь продуманной идеи у Сталина, не было бы и ГУЛАГа, Беломорканала и прочих "прелестей" советской власти.
Третьим все эти рассуждения казались надуманными и пустыми. Они полагали, что никакими ГУЛАГами невозможно остановить научно-технический прогресс, что специалисты-профессионалы нужны при любом режиме и что техника способна решить любые, в том числе и общественные проблемы. Сам А.Ф. Лосев подвергает все высказанные мысли глубокой философской критике. Ему, гуманитарию, были абсолютно чужды всякие рассуждения о примате техники по отношению к обществу. Техника есть замена организма механизмом, а стремление к этой замене он рассматривает как стремление к вырождению, пустоте. Отказ от органических проблем жизни, желание.заменить их дешевыми общепонятными схемами и внедрить их в живую ткань жизни вызывали с его стороны самый резкий протест. Особенно опасным он считал попытки превращения средств в цель, имея в виду, что цель сторонников такого подхода - пустота и духовная смерть.
Кажется, что эти мысли высказаны не 65 лет назад, а буквально вчера. Нам остается только додумать до какого-то предела мысль о главенстве идеи, которой следовали Сталин и его адепты. Что же представляла собой эта идея? Оставим в стороне ее коммунистическую оболочку. Оставим призывы к светлому будущему. Оставим также еще некоторые внешние аксессуары. И тогда эта идея явится нам во всей своей простоте как великая идея мирового господства избранного меньшинства над обреченным большинством. Мировая пролетарская революция, мировая социалистическая система, мировое коммунистическое движение - не более чем прикрытие, маскировка самой идеи.
Потому что все перечисленные термины глубоко утопичны, несостоятельны, нежизненны. И потому утопия всегда маскируется, всегда мимикрирует. Но вот идея становится стратегией и тактикой. Она наполняется оружием, деньгами и кровью. Она начинает становиться мг-; териальной силой, овладевая массами сбитых с толку людей. Ленин в \ 1920 г. так формулирует эту стратегическую идею: мы кончили одну по- ] лосу войн, мы должны готовиться ко второй. Предельно просто, откро-I венно и цинично. Сталин - верный ученик Ленина - в 1923 г. утверждал, |
176
что победа коммунистической революции в Германии есть обеспечение победы международной революции. В январе 1933 г. он по-прежнему был уверен в том, что капиталистические страны чреваты пролетарской революцией, и задача партии большевиков-сталинистов - подхлестывать страну, чтоб успеть подготовиться к войне.
Так вот ГУЛАГ и был средством "подхлестывания" во всемирном масштабе, прямой материализацией сталинской государственной идеи, воли и власти. Следовательно, история ГУЛАГа есть история политическая? Следовательно, история ГУЛАГа есть также история экономическая? И военная? Несомненно, это так. Но достаточно поставить следующий вопрос: а была ли история ГУЛАГа также историей социальной, и проблема поворачивается несколько неожиданной стороной. Некоторые историки и краеведы считают, что историю страны (народа, региона) следует отделить от истории ГУЛАГа. Резон в этом предложении есть. Система тотального подавления и уничтожения людей выглядит настолько устрашающей, зловещей, трансцендентной и беспрецедентной, что историк невольно останавливается и чувствует себя не очень уверенно. Поэтому кажется проще описывать историю (конечно, советскую) геологии нефти, газа и угля, строительства крупных транспортных магистралей и леспромхозов, сознательно или бессознательно отделяя ее от ГУЛАГа с его ужасами и мерзостями.
Но разве можно представить себе историю Югыдского разведрайона Ухтижемлага без главных ее действующих лиц - заключенных? Разве можно представить себе историю Воркуты и Инты опять же без этих несчастных? Уверен, что нет. История должна быть правдивой, по возможности полной, без недомолвок и умолчаний. А чтобы эта история была правдивой, следует признать, наконец, что первый удар ГУЛАГа принял на себя многострадальный русский Север и финно-угорские народы России. В этом факте мы узнаем и общность судьбы, и общность по-своему переживаемого нами рокового XX века.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 1
Список принятых сокращений
АСА - антисоветская агитация
АСЭ - антисоветский элемент
АХЧ - административно-хозяйственная часть
ББК - ЕеломороБалтийский канал
БУР - барак усиленного режима
ВЖД - ВоркутИнская железная дорога (узкокопейная)
ВОХР - вооруженная охрана
ВПО - военизированная пожарная охрана
ВТ - Военный трибунал
ГБ - государственная безопасность
ГОЛП - головной ОЛП
ГПУ - главное политическое управление
Г/ЛАГ - Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений НКВД (МВД) СССР.
ГУЛГМП - Главное управление лагерей горно-металлургической промышленности
ГУЛЖДС - Главное управление лагерей железнодорожного строительства
ГУЛЛП - Главное управление лагерей лесной промышленности
ДМР - дом матери и ребенка для детей, родившихся в зонз
ЖКО - жилищно-коммунальный отдел
ИТК - исправительно-трудовые колонии
ИТЛ - исправительно-трудовые лагеря
ИСЧ - информационно-следственная часть
ИТР - инженерно-технические работники
КВО - культурно-воспитательный отдел
КВЧ - культурно-воспитательная часть
КОЛП - комендантский отдельный лагерный пункт
КПЗ - камера предварительного заключения
КПЧ - контрольно-плановая часть
КР - контрреволюционер
КРА - контрреволюционная агитация
КРТД- контрреволюционная троцкистская деятельность
KTP - каторжные работы
КЭЧ - коммунально-эксплуатационная часть
ЛО - лаготделение
ЛФТ - легкий физический труд
МГБ - министерство государственной безопасности
МОЛП - механизированный ОЛП
ОГПУ - объединенное главное политическое управление
178
ОИС - отдел интендантского снабжения
ОЛЗП - отдельный лесозаготовительный пункт
ОЛП - отдельный лагерный пункт
ООС - отдел общего снабжения
ООЭ - общественно опасный элемент
ОП - оздоровительный пункт
ОСО - Особое совещание при НКВД-МВ
ОУРЗ - отдел учета и распределения заключенных
ОЧО - оперативно-чекистский отдел
ПЖДЛ - Печорский железнодорожный лагерь
ПШ - подозрение в шпионаже
САНО- санитарный отдел
СВЭ - социально вредный элемент
СЕВИТЛаг - Северные исправительно-трудовые лагеря
СЕВЛОН - Северные лагеря особого назначения
СЖДЛ- Северный железнодорожный лагерь
СЛОН - Соловецкий лагерь особого назначения
СНК СССР - Совет Народных Комиссаров, правительство
СОЛП - сплавной ОЛП
СОЭ - социально опасный элемент
СТО СССР - Совет труда и обороны СССР
СФТ- средний физический труд
ТФТ- тяжелый физический труд
УПЛ- Ухто-Печорский лагерь
УРЧ - учетно-распределительная часть
УСЕВЛОН - Управление северных лагерей особого назначения ГПУ - ОГПУ СССР.
ЦОЛП - центральный ОЛП
ЧСИР - член семьи изменника Родины
ЭКОСО - Экономическое совещание при Совете Народных Комиссаров (Совете Министров) СССР
179
Приложение 2
СПРАВКА
о лагерях ОГПУ - НКВД - МВД СССР в Коми крае _(1929-1957 гг.)__
лагеря дата максимальная численность подчиненность начальники
1 Пинюгский 1929-1932 14000 УСЛОН А.И.Слабкович
2 Ухто-Печорский 1931-1938 60276 ОГПУ Я.Мороз, Попкович
3 Ухто-Ижемский 1938-1955 39087 ГУЛАГ А. Г. Баламутов, С.Н.Бурдаков
4 Верхне-Ижемский 1941-1942 3000 ГУЛЖДС ЕАЮдин, И.А.Карасев Н.М.Мешков, Г.М.Ширшов
5 Воркутлаг 1938-? 72940 ГУЛАГ Л.А.Тарханов, М.М.Мальцев, А.Д.Кухтиков, С.И.Дегтярев, А.Н.Фадеев, Г.М.Прокопьев
6 Инталаг 1941-1948 20585 ГУЛГМП М. С. Здунис, В.Соколов, И.И.Орловский, М.И.Халеев
7 Щуторлаг 1945-1946 4491 ГУЛГМП Г.В.Силкин
8 Устьвымлаг 1937-1957 24245 ГУЛЛП Комраков, А.С.Черепанов, И.А.Решетников, С.А.Шерстнеа, Быползов, Калашников
9 Косланлаг 1954- 1956 8119 ГУЛЛП Н.И.Кузнецов, Н.А.Ружников, С.В.Сокулин
10 Локчимлаг 1937-1940 26242 ГУЛЛП Е. Д. Буль, Н.А.Василькиоти, Михайлов
11 Северный железнодорожный 1938-1950 84893 ГУЛЖДС С.И.Шемена, Ключкин И.И.
12 Северо-Печорский 1940-1947 58825 ГУЛЖДС Г.П.Большаков, Чесноков, Н.Ф.Потемкин, Д.В.Успенский, В.А. Барабанов, Касперович
13 Заполярный 1941-1942 ? ГУЛЖДС Д. В. Успенский
14 Печорлаг 1950-1959 5S408 ГУЛЖДС И.И. Ключкин, Н.В.Бабаев, И. И.У разов, П.Я.Титов, Б.К.Гарбуз, Н.Князев, С.С.Сретенский
15 Северное управление ИТЛ 1947-1949 51436 ГУЛЖДС В.А. Барабанов, Г.М.Грановский
16 Минлаг (Инта) 1948-1957 34448 ГУЛАГ Смирнов, И.Г.Козлов, Виссарионов, Монахов, П.С.Ивпев
17 Речлаг (Воркута) 1948-1954 37654 ГУЛАГ Ф.И.Шунькин, А.Д.Кухтиков. А.А.Деревянко. Захватов
18 Водораздельный (Микунь) 1952-1953 1162 ГУЛАГ А.И.Слюсаренко
180
На основе архивных материалов можно представить ежегодную общую численность заключенных по лагерям (средняя численность за год):
Среднесписочный состав заключенных по годам:
1S29 1330 1931 1932 1933 1934 1935 1936 1937
Северный 2300 14050 3366 3000
Ухто-Печорс ;кий 9566 13186 19258 20000 ? ? 30276
1938 1939 1940 1941 1942 1943 1944 1945
Ухто-Печорский 89000
Ухто-Ижемский 20000 23214 39087 22827 15304 12896 11014
Локчпмский 26242 22585 10269
Устьвымскил 10928 14056 24183 24245 13615 15338 12357
Северный ж.д. 26310 84893 66926 20741 14757 12418 13546
Северо-Печорский 34956 91664 58825 23019 33598 34826
Воркутинский 16509 19080 27393 27793 25333 39711 52195
Интинский 6502 7536 9268 14885
Итого: 125242 96332 136471 249253 160933 74031 123229 138823
1946 1947 1948 1949 1950 1951 1952 1953
Ухто-Ижемский 24651 34072 35625 37180 34130 33544 30275 16680
Усть-Вымский 12648 20703 ? 19893 ? 21862 23632 17863
Северный 26599 23728 29156 27686
Северо-Печорский 56615 47815 39436 42028
Печорский 59408 38926 47001 23678
Воркутинский 59116 62725 ? 62676 72940 41677 36861 33087
Речной № б 25024 27547 35459 59036 35662
Интинский 20585 18657
Щугорский 4491 4500
Минеральный № 1 24112 28371 33056 34448 31834 28055
Водораздельный 1100 1142
Итого: 204705 212200 210000 250000 247131 205916 229739 120505
1954 1955 1956 1957 1958 1959
Ухто-Ижемский 9665
Устьвымский 19591 19993 21483 20108
Печорский 18505 10046 7389 ? 12773
Воркутинский 52453 50515 ? ? 20785
Речной № 6 37654
Минеральный № 1 15259 10327
Косланский 4150 4183 7095 ? 8119 6721
Итого: 157277 95063 65000 50000 41677 6721
* По Всесоюзной переписи населения 1939 г. (в том числе и по линии ГУЛАГа) численность заключенных в лагерях Коми АССР составила около 120 тыс. чел. Перепись проводилась в январе 1939 г., следовательно она учитывала списочный состав лагерей, сложившийся на конец 1938 г. - См.: Всесоюзная перепись населения 1939 года. Основные итоги. М.,1992. С.229,251.
Таким образом, средняя наполняемость лагерей в Коми АССР за 30 лет составляла каждый год примерно 126120 чел. Общее число заключенных, прошедших через лагеря за это время, составило около 3500000 чел. Если принять среднюю смертность заключенных по всем лагерям за этот период за 10% списочного состава в год, предположительная цифра умерших составит не менее 350000 чел. Особенно высокими были показатели смертности в железнодорожных и лесных лагерях. Например, на 18 июля 1934 г. в архиве Севлага (строительство железной дороги Пинюг-Сыктывкар) находились личные дела 5682 умерших заключенных. В одном только 1941 г. в Северном железнодорожном лагере умерли около 15000 заключенных.
1 181
Оглавление
Введение 3
Глава 1. Лагеря нефтяной и угольной промышленности 21
Глава 2. Железнодорожные лагеря в Коми крае 103
Глава 3. Лесозаготовительные лагеря 143
Заключение 176
Приложения 178
Николай Алексеевич Морозов
ГУЛАГ В КОМИ КРАЕ 1929-1956
Редактор С.Б.Свигзова Компьютерный макет - С.И.Оверин Корректор В.В.Гецен
Лицензия на издательскую деятельность ЛР 020283
Подписано в печать 02.10.1997. Формат 60x84/16. Бумага тип. № 2. Печать офсетная. Гарнитура Arial. Усл.пл. 11,0. Уч.-изд.л. 12,0. Тираж 300 экз. Заказ №91.
Научное издание
ИПО СГУ. 167u01. Сыктывкар, Октябрьский пр.. 55.
3. Усть-Вымский лагерь НКВД СССР
Открыт: Закрыт: Подчинэние:
Дислокация:
Деятельность:
Численность заключенных:
Начальники:
16 августа 1937 г.
на 1956 г. - действующий
Г/ЛАГ НКВД с момента организации,
Управление лагерей лесной промышленности с 4 марта 1947 г.,
ГУЛАГ министерства юстиции со 2 апреля 1953 г.,
Главное управление лагерей лесной промышленности со 2.08.1954 г.,
МВД Коми АССР с 7 октября 1955 г.
с.Усть-Вымь Усть-Вымского района Коми АССР,
п.Вожаоль Железнодорожного района Коми АССР, почтовый ящик 243
лесозаготовки, деревообработка.подсобные сельхозработы,
дорожное строительство.
1.01.1938-5222, 1.01.1939-11974, 1 1.01.1941 -24183, 1.07.1941 -24183, 1 1.01.1944-13615, 1.01.1945- 15338, 1 1.01.1948-20703, 1.01.1950-19893, 1 1.01.1953-23632, 1.01.1954- 17363, 1 1.01.1956-19993, 1.01.1957-21483, 1 Комраков, А.С.Черепанов, САТарасюк, Выползов, С АШерстнев, Калашников,
01.1940-10928, .01.1943-24245, .01.1946-12357, 01.1952-21862, .01.1955-19591, .01.1959-20108. И. А. Решетников, В. И. Боргу нов.
Приказом начальника Ухтпечлага Я.Мороза в 1937 г. за счет выделения из структуры лагподразделений лесозаготовительных предприятий был создан самостоятельный Усть-Вымский лагерь с центром в п.Вожаель Усть-Вымского района с основной деятельностью - лесозаготовки, строительство железной дороги, сельское хозяйство (совхозы "Кылтовский" и "Човью"). Усть-Вымский пересыльно-перевалочный лагпункт был выделен в самостоятельное подразделение с непосредственным подчинением начальнику Ухтпечлага. А.Н.Канева считает, что из Усть-Вымского лагеря с 1 июля 1938 г. выделяется Северный железнодорожный лагерь с центром в п.Княжпогост Усть-Вымского (затем-Железнодорожного района) [29].
В составе вновь образованного лагеря были созданы два отделения - Вожеельское (лесозаготовки) и Княжпогостское (строительство лесоперерабатывающих предприятий, транспортировка грузов, подсобное сельскохозяйственное производство). Производственный отдел управления имел два подотдела - лесозаготовительный и лесосплавной. Таким образом, заметно копирование организационного опыта Ухтпечлага. С лета 1940 г. в связи с ликвидацией Локчимского лесного лагеря открывается третье - Локчимское отделение (шесть лагучастков - Слобод-
157
ской, Корткеросский, Усть-Локчимский, Нидзьский, Тимш'орский, Усть-Немский и Пезмогская группа совхозов).
Писатель Лев Разгон, осужденный в 1938 г. по 58-й ст. на пять лет лагерей, вспоминает, как из Котласа на барже по Северной Двине и Вычегде их привезли в Вогваздино, где был большой пересыльный пункт Ухтпечлага. Через некоторое время пешим этапом несколько сот заключенных погнали по тракту Усть-Вымь - Княжпогост - Чибью. Шли со скоростью 25 км а день. К вечеру каждого дня подходили к "этапному станку" - месту отдыха и ночевки. "Станок" представлял собой небольшую зону возле дороги - пустое пространство, огражденное колючей проволокой. Спали прямо на земле, вповалку. И так неделю пути в сопровождении конвоя с собаками.
От Княжпогоста (где был свой пересыльный пункт Устьвымлага) дорога шла прекрасными сосновыми борами вдоль неоконченной железной дороги Княжпогост-Весляна. Через каждые два часа пути делали 10-минутные перерывы для отдыха. Прошли 11-й лагпункт, подкомандировки "Зимка" и "Мехбаза" и вскоре вышли к реке Весляна. По наплавному мосту этап перешел на левый берег и вошел в 1-е лаготделение (начальник - старший лейтенант госбезопасности И.Е.Залива, по характеристике Л.Разгона, "человек дикого невежества и редкой глупости, но большой любитель лошадей") [30].
Был конец августа 1938 г. В лагерь постоянно шли этапы - московские, смоленские, ставропольские, могилевские, дальневосточные. После небольшого карантина людей разбивали по бригадам и выводили в лес. И здесь начинался ад.
Из 517 чел, московского этапа, с которым пришел Л.Разгон, к весне 1939 г. остались в живых 27 чел. Дать план любой ценой было главным в работе администрации лагеря. Лейтенант Залива не был исключением.
В ноябре 1938 г. в лаготделение, где работал Л.Разгон, прибыл дальневосточный этап с 270 китайцами из Манчжурии. Залива поставил их на ручную трелевку (доставка бревен к лесовозной дороге). Обычно эту работу выполняли лошади, но Залива любил и жалел лошадей. И вот добрые, честные, работящие китайцы брали вдесятером здоровенное бревно весом в 2 тонны и несли на плечах к дороге. К февралю 1939 г. они все умерли, выжил только один - повар. Он не носил бревен [31].
В зиму 1938-1939 гг. от голода, болезней и непомерного труда умирали в этом лаготделении по 25-30 заключенных з сутки, или около 1500 чел. за зиму. В зонах царил беспредел уголовников. Работали на лесоповале исключительно политические и осужденные по бытовым статьям ("мужики"). Так продолжалось до зимы 1939-1940 гг., когда из Москвы пришел приказ о повышении экономической "отдачи" труда заключенных. И тут Залива погнал блатных на общие работы. Тех, кто сопротивлялся, отправляли на штрафную подкомандировку, располагавшуюся в 10 км от лаготделения или в штрафной лагпункт №9. Мало кто выходил из этих зон живым. Мертвых хоронили в больших круглых ямах. Вот так, кровью и потом заключенных, за 1938 г. лагерь заготовил
158
687,6 тыс. куб.м древесины и 212,6 тыс. куб.м дров, вывез соответственно 631,8 и 226,7 тыс.куб.м, что и означало 100% выполнение плана [32].
Любопытно отметить, что план лесозаготовок на весь Усть-Вымский район составлял 436,5 тыс. куб.м. Чтобы выполнить этот план, нужно было привлечь 5600 рабочих и 4996 лошадей [33]. Следовательно, лагерь обладал гораздо большими возможностями и ресурсами, чем все государственные лесозаготовительные предприятия целого района. Одновременно лагерь стал создавать и серьезные проблемы для колхозов района. Уже 17 августа 1938 г. президиум Усть-Вымского райисполкома принял два постановления: "О незаконном отводе сенокосного участка, закрепленного за колхозом "Выль Ордым" по реке Вишор с притоками Сторожевским райисполкомом Локчимлагу" и "О нарушении устава сельскохозяйственной артели Устьвымлагом, Севжелдорглагом и Ухтпечтрестом". В постановлениях осуждались факты самовольных захватов колхозных земель, сенокосных угодий, потравы лугов и пашен, выпаса анемичных (больных) лошадей в опасной близости от колхозного скота, незаконного отчуждения 25-метровой полосы земли у берегов рек, подчеркивалось, что лагерями "все это делается систематически" [34].
Руководители лагерей (Михайлов, Комраков, Шемена, Баламутов) ссылались на постановление Совнаркома СССР "О временном предоставлении колхозных земель для целей лесозаготовок и сплава", на основании которого и отчуждались колхозные земли, обещали в скорейшем времени компенсировать те неудобства, которые причиняли лагеря местным жителям, но выполнять свои обещания не торопились. Все же лагеря и местные власти делали одно и то же дело - строили социализм в отдельно взятом Усть-Вымском районе, готовили мировую пролетарскую революцию. На фоне этих грандиозных перспектив недоразумения с колхозами и местными жителями выглядели такими мелкими, такими провинциальными, что их и всерьез-то никто не воспринимал. Вместе боролись с "врагами народа", за выполнение планов сталинских пятилеток, вместе осуществляли индустриализацию и освоение Севера.
Например, 19 марта 1939 г. совместное заседание президиума Усть-Вымского райисполкома и районного комитета партии большевиков обсуждало вопрос "О ходе подготовки к сплаву 1939 г. по Усть-Вымскому сплавному участку, леспромхозу и Устьвымлагу (начальник - Черепанов)". В констатирующей части принятого постановления отмечалось, что решение Коми Совнаркома и Коми обкома партии по переходу от молевого сплава к плотовому в районе не выполняется. В постановляющей часта находим подтверждение тесного взаимодействия государственных лесозаготовительных и сплавных предприятий с лагерными.
Во-парвых, местные власти предложили (значит, не имели права обязать!) руководству Устьвымлага в соответствии с соглашением между Наркомлесом и НКВД сдавать заготовляемую силами заключенных древесину в устьях рек Весляна и Коин сплавной конторе на участке ниже устья Весляны до д.Кызьдино. Во-вторых, лагерь и сплавконтора заключали договор о выделении определенного количества заключенных на сплав. В-третьих, леспромхоз вел молевой сплав по реке Вымь
I59
от речки Комысь до устья Весляны совместно с лагерем, а сплавконто-ра соблюдала график очередности спуска древесины с катищ в воду для лагеря и леспромхоза. В-четвертых, райисполком выделял лагерю 15 лодочников из сел Иб и Турья для работы на сплаве.
И, наконец, заседание обратилось в Коми Совнарком с просьбой выделить не менее 400 чел. из соседнего Сторожевского района для строительства сплавных сооружений в Усть-Вымском районе [35]. Вот Система в действии, движении и развитии. Поэтому и история у нее -одна. Разная для разных ее элементов, но одна.
В январе-феврале 1933 г. шесть трудпоселков района (бывшие спецпоселки спецпереселенцев) были переведены на устав сельскохозяйственной артели. Таким образом, бывшие раскулаченные стали как бы такими же счастливыми колхозниками, как и все остальные. Но чтобы это счастье не переполнило до краев души и сердца бывших "врагов народа", им преподнесли новогодний сюрприз. Поселок Вожаель решением райисполкома был передан в распоряжение Устьвымлага. Жители поселка, 10 лет обживавшие эти суровые места, были выброшены в другие трудпоселки района - главным образом в Ветью. Им разрешили провести прощальный весенний сев на ухоженных ими землях (решение райисполкома от 28 апреля 1939 г.) [36].
30 мая 1939 г. было принято решение о закрытии Вожаельской неполной средней школы "ввиду перевода населения поселка в другие поселки района". В Вожаеле была оставлена лишь начальная школа для работников лагеря, инвентарь и оборудование 5-7 классов переводились в п.Ветью [37]. Поскольку в июле 1939 г. из Усть-Вымского района был выделен Железнодорожный район, в него ушли все шесть трудпоселков бывших спецпереселенцев - несколько тысяч человек. Потеря для Усть-Вымского района весьма внушительная. Но недолго горевали местные руководители. Уже в начале 1940 г. благодаря мудрому руководству товарища Сталина в район начали прибывать этапы спецпереселенцев иного рода - польские "осадники" и беженцы.
3 января 1940 г. совместное заседание бюро Усть-Вымского райкома и президиума райисполкома рассмотрело вопрос "О спецпереселении". Речь шла о планах расселения 100 польских семей в Жешарте и еще 100 - в с.Коквицы. В принятом постановлении отмечалось, что "ввиду отсутствия специальных жилых помещений для размещения 200 семейств непосредственно в лесу", необходимо временно поселить их в дома местных жителей [38].
Январь! Промерзшие этапы. Женщины, старики, дети... А дальше -из Айкино в Коквицы, путь неблизкий... 20 февраля 1940 г. ГУЛАГ заключил договор с Наркомлесом "Об использовании спецпереселенцев в системе лесозаготовительных организаций", что предопределило основную сферу трудовой деятельности поляков на местах. В начале марта в район прибыли еще 320 польских семей. Их разместили следующим образом: 100 семей на дебаркадерах в с. Усть-Вымь, 70 - в п.Черный Яр Оквадского сельсовета, 50 - в с.Чомья-шор и еще 100 се-
160
мей - в с. Туис-Керос. В декабре 1940 г. все прибывшие поляки были
размещены в шести спецпоселках:
Вогваздино - комендант Климушев Василий Михайлович
Коквицы - -"- Мингалев Иван Федорович
Медмас - -"- Козлов Николай Иванович
Динтам - -"- Габов Василий Иванович
Туис-Керос - -"- Верещагин Александр Алексеевич
Усть-Сопью - -"- Карманов Константин Дмитриевич
Гуа-яг - -"- Мишов Леонид Иванович [39].
Следы пребывания поляков и евреев - спецпереселенцев находим также и в Железнодорожном районе. Иначе зачем было председателю райсовета Мальгину в октябре 1941 г. сообщать в Коми Совнарком (Щебеневу), что "рабочие поляки и евреи после разрешения свободного выбора местожительства ушло из предприятий лесозаготовок в количестве 488 чел., которых не сумели (ах, не сумели все же закабалить! -Н.М.) закрепить договорами и оставить на работе"? [40].
Поляки жили в шести поселках Железнодорожного района:
Кылтово - 116 чел.
Ветка - 140 -"-
Божьюдор - 85 -"-
Ветью - 58 -"-
Зада-53-й квартал - 58 -"-
Мича-Ласта - 33-"- [41].
Ну и совсем уж бальзамом на душу районного начальства было прибытие вслед за польскими еще и некоторого количества румынских спецпереселенцев, которых использовали на Сереговском солеваренном и известковом заводах [42].
Но вернемся к Устьвымлагу. В первом квартале 1940 г. лагерь не смог выполнить план лесозаготовок и задолжал государству 120 тыс. куб. м древесины. В середине года по приказу ГУЛАГа изменился профиль его основной деятельности - с лесозаготовок на шпалопиление для нужд строящейся железной дороги Котлас-Воркута. В соответствии с этим половина ресурсов лагеря была переброшена в Княжпогост, на станции Весляна, Ропча и Иоссер, где были построены 3 новых крупных лагпункта - № 10 (база Весляна), 11 (разъезд Таежный), 12 (Ропча).
Лагпункт е Княжпогосте стал называться ЦОЛП - в отличие от КОЛ Па в Вожаеле. Он обслуживал ремонтно-механический завод, пищевой комбинат и заводы по шпалопилению. Начальником ЦОЛПа был назначен Кравченко, до этого руководивший КОЛПом в Вожаеле, начальником 12-го ОЛПа - Дубровский, 10-го - Ларин. [43].
Каждый из вновь образованных ОЛПов имел по несколько подкомандировок, выгрузные площадки, по 10 шпалорезных механизмов и другую технику. В августе 1940 г. сюда пришли новые этапы заключенных. Лесозаготовки не прекращаются, но приобретают второстепенное значение. На перепрофилирование и передислокацию, а также новое
строительство потребовались значительные финансовые'и материальные ресурсы. Затратный характер предприятия стал еще более очевидным. Убытки лагеря от хозяйственной деятельности за этот год составили 5,7 млн руб., в том числе 1,8 млн - от некачественной и бракованной продукции [44].
На 1 июня 1941 г. в 11 лагпунктах Устьвымлага содержались 26350 заключенных, в том числе 394-9 специалистов различных отраслей хозяйства, из которых 1017 работали на "общих" работах и еще 710 чел. использовались не по специальности. Политотдел лагеря рассматривал это обстоятельство как нерациональное использование рабочей силы руководством лагеря [45].
На 1 декабря 1941 г. из 23700 заключенных на основном производстве было занято лишь 12641 чел., что также рассматривалось как крупный недостаток в деятельности лагадминистрации. Истинная причина слабого использования рабочей силы заключалась в состоянии самой рабочей силы - оно было удручающим. На первом лагпункте вместо 800 чел. в лесу работали едва 500 и еще около 400 "доходили" в стационарах, штрафных изоляторах и тюрьмах. На девятом лагпункте из 700 заключенных на работу могли выходить лишь 32 чел., а остальные были неработающими ("актированными") инвалидами [46]. Б таких случаях выход был только один - повышение степени эксплуатации заключенных. Достаточно только одного примера. В июне 1941 г. плановая выработка и фактическое выполнение на одного заключенного в день выглядели следующим образом [47]:
Виды работ План (куб. м) Факт
заготовка древесины 3,9 4,22
подвозка 5,8 5,9 _
вывозка 5,4 4,6
сплав 4,0 8,5
выкатка 6,0 9,6
шпалопиление 1,0 0,8 1
лесопиление 0,79 0,8
С началом войны рабочий день заключенных был увеличен до 12 часов, отменены праздничные и выходные ("актированные") дни. Все немцы и подданные иностранных государств были сосредоточены в особых зонах (в том числе большинство - на подкомандировке "Зимка"). На первом и втором лагпунктах приступили к выполнению "спецзаказа" - выпуску авиадревесины, газогенераторных чурок и лыж в объеме 8750 куб.м [48].
Как и во всех лагерях, в Устьвымлаге с началом войны положение заключенных резко ухудшилось. Была запрещена переписка, перестали поступать газеты, замолкли радиорепродукторы, ужесточился режим содержания. Л.Разгон так описывает сложившуюся в лагере ситуацию: "К весне 1942 года лагерь перестал работать, пеллагра косила людей" [49].
162
ГУЛАГ принял решение в очередной раз перепрофилировать производственную программу лагеря. Железная дорога до Воркуты была в основном построена, необходимость в шпалах резко уменьшилась, хотя никогда не исчезала совсем. Надо было принимать кардинальные решения. Было несколько вариантов: во-первых, просто закрыть лагерь. Во вторых, переориентировать его производственные мощности на других потребителей. В-третьих, попытаться связать судьбу лагеря с лесной к деревообрабатывающей промышленностью Коми АССР. Был выбран третий вариант.
Л. Разгон свидетельствует, что весной и летом 1942 г. в Устьвымлаг влились остатки эвакуированного Березниковского лагеря. К его судьбе не осталось равнодушным и местное руководство. 21 апреля 1942 г. XII сессия Железнодорожного райисполкома заслушала доклады начальника сплава Устьвымлага Анохина и начальника Княжпогостской лесоперевалочной базы М.Горелика. Особый интерес представляет доклад последнего. Именно в этом выступлении прозвучали мысли, которые вызвали положительный отклик в сердцах депутатов райсовета, мысли, которые оказали судьбоносное влияние на лагерь и тесно связанный с ним район.
В докладе отмечалось, что постоянный потребитель продукции лагеря - наркомат лесной промышленности - отказался принимать заготавливаемую древесину. Почему наркомат поступил таким образом, сказать трудно. Но лагерю пришлось заготовленную древесину в объеме 1,3 млн куб.м сплавлять и перерабатывать собственными силами. Для решения этой задачи пришлось построить новые мощные лесоперерабатывающие предприятия в местах пересечения сплавных рек (Ропчз, Иоссер и Вымь) линией железной дороги.
Во-вторых, отчетливо прозвучала мысль о необходимости ориентации производственной программы лагеря на промышленность Коми АССР. Именно это в конечном итоге и обеспечило лагерю выживаемость. Таким образом, была выработана стратегия, обеспечившая непрерывное присутствие принудительного труда в Коми республике.
Ясно, что основная тяжесть этой производственной программы легла на 10, 11, 12 и 20-й ОЛПы лагеря. Именно здесь были сосредоточены основные контингента заключенных. В Княжпогосте был построен большой перевалочно-разделочный комбинат с лесошпалопилением и разделкой древесины с объемом переработки в 1,0 млн куб.м ежегодно. В Иоссере и Ропче - сооружены перевалочно-разделочные площадки суммарной мощностью 300 тыс. куб.м древесины в год [50].
Главное управление лесных лагерей организовало проектно-изыскательские работы по строительству в Княжпогосте мощного дере-зоперерабатывающего предприятия с объемом капиталовложений 12-15 млн руб. Планировалось окончание строительства первой очереди к лету 1942 г. Большую помощь в размещении прибывавших на строительство контингентов заключенных оказал Северный железнодорожный лагерь, располагавший к этому времени собственной достаточно развитой производственной базой в Княжпогосте. При лесокомбинате
163
быстрыми темпами строился большой лагпункт - пять бараков на 150 заключенных каждый, шесть каркасных палаток, столовая и кухня на 1500 заключенных, баня, амбулатория, изолятор, пекарня, электростанция, столярно-бондарная мастерская, кузница, контора, общежитие охраны, вахта, зона с четырьмя вышками и т.д. [51].
Жизнь заключенных текла между тем своим чередом. А.В.Антонов-Овсеенко, бывший узник сталинских лагерей, вспоминает об одном характерном эпизоде тех лет: "В сорок втором году за проволокой 11-го лагпункта Устьвымлага очутились четыре бывших секретаря райкомов Ленинграда. Они много знали... И предавались опасным для государства воспоминаниям о гибели Кирова, вели "пораженческие разговоры" о войне. Взяли одиннадцать человек на этап в Вожаель. Больше их никто в живых не видел" [52].
Л.Разгон в своих воспоминаниях пишет: "...B 1942-м году в лагерь начали поступать целые партии детей. История их была коротка, ясна и страшна. Все они были осуждены на пять лет за нарушение закона военного времени "О самовольном уходе с работы на предприятиях военной промышленности". Это были те самые... которые заменили у станков отцов и братьев, ушедших на фронт". При эвакуации, промышленных предприятий оборонного значения на Урал они не смогли оставить своих матерей и сестер на произвол судьбы и поплатились за это страшной лагерной судьбой [53].
16 октября 1942 г. Железнодорожный райисполком рассмотрел вопрос "Об организации Вожаельского поселкового совета". В обосновании своего решения о разукрупнении Железнодорожного поссовета работники райисполкома указывали на значительную территорию, которую обслуживал совет. На ней находились 17 сельскохозяйственных предприятий (в том числе 1 колхоз и 16 сельхозов), управление строительства железной дороги (Севжелдорлаг - Н.М.), 11 лесопунктов и 9 лесозаводов, управление Устьвымлага, 4 школы и 17 медицинских учреждений, 9 предприятий местной промышленности и 4 клуба (рассчитанных на 1480 посадочных мест).
При условии разделения поссовета к Вожаельскому совету отходили территории, находившиеся в ведении собственно лагеря, две железнодорожные станции и 12 разъездов, 2 механизированных лесопункта, 2 школы и 17 медпунктов, 2 совхоза Севжелдорлага и ряд совхозов Устьвымлага, д.Синдор. Общее количество жителей поссовета составляло 4942 чел.
Одним из аргументов в пользу образования нового поссовета была характеристика поселка Вожаель с точки зрения наличия здесь достаточной материальной базы для открытия совета. Эти данные представляют значительный интерес и для рассматриваемой нами темы, поскольку Вожаель стал центром империи "Устьвымлага" с 1938 г. За пять прошедших лет поселок значительно вырос, что являлось косвенным отражением роста самого лагеря. Здесь на 1 октября 1942 г. было уже около 100 зданий различного назначения (в том числе - 32 жилых дома, общей жилой площадью 32394 кв.м, клуб площадью 2000 кв.м, библиотека с читальным залом, почта и телеграф, средняя школа, прокурату-
164
pa, суд и тюрьма, три магазина, поликлиника-больница (так в тексте документа - Н.М.), детский сад и ясли.
Объем валовой продукции предприятий, находившихся к этому времени на территории предполагаемого поселкового совета, составлял 7464 тыс. руб. (в том числе 3397700 руб. от промышленных и 3487000 руб. - от сельскохозяйственных предприятий). В 42-х км от Вожаеля в д.Синдор располагался колхоз "15-й Октябрь" (видимо, имени 15-летия Октябрьской революции - Н.М.).
Обсудив на своем заседании вопрос о выделении самостоятельного Вожаельского поселкового совета, депутаты райсовета пошли навстречу ходатайству управления Устьвымлага и решили выйти с соответствующим ходатайством в Президиум Верховного Совета Коми АССР и Коми совнарком [54].
Из приведенных выше данных можно сделать вывод о значительной доле лагерных сельхозов в общем объеме производственной деятельности Устьвымлага. В этом заключалась одна из его особенностей. В самом деле, такого удельного веса сельскохозяйственной продукции не имел больше ни один из крупных лагерей, дислоцированных в Коми АССР. Задача сельхозлагподразделений заключалась в снабжении работников (конечно, большей частью вольнонаемных - Н.М.) продуктами питания. А поскольку такого же рода деятельностью занимались соседние Северный железнодорожный и Ухто-Ижемский лагеря, между ними часто созникали конфликтные ситуации, разбирать которые приходилось местным властям.
В структуре Устьвымлага на 1 октября 1942 г. числились 18 сельхозов: Верхневеслянский и Вожаельский (Центральный) совхозы, совхоз № 5, совхоз "Симва" (при лагпункте № 18), сельхозы № 1, 2, 4, 6, 7, 9, 10, 11, 12, 14, 17, 19, 21 и 22. Фактически при каждом уважающем себя лагпункте было свое подсобное сельскохозяйственное производство. По нашим подсчетам, сельхозы и совхозы Устьвымлага занимали территорию в 6015,76 га, из них большую часть составляли леса - 3192,77 га (53%). Гораздо меньше было пахотных земель - 698,48 га (11,6%) и сенокосов - 155,56 га (всего 2,6%). Рабочую силу этих предприятий составляли несколько тысяч заключенных, в основном женщин, а также спецпереселенцы и спецпоселенцы [55].
В справке начальника сельхозотдела Устьвымлага для районного земельного отдела от 1 февраля 1943 г. "Об экспликации земельных-угодмй Устьвымлага" указывалось, что общая земельная площадь, находившаяся в пользовании совхозов и сельхозов, равнялась 3313,68 га. При этом по сравнению с 1942 г. заметно увеличилась площадь земель сельхозов. Земельные площади крупных предприятий (совхозов) фактически не изменились. Так, например, площади, занятые сельхозом лагпункта № 10, увеличились почти в два раза (с 29,2 до 57 га). Подсобное хозяйство 18-го лагпункта, не учтенное в октябре 1942 г., распо-лагапо весной 1943 г. 80 гектарами земель [56].
Поскольку вольнонаемных специалистов для работы в сельхозах катастрофически не хватало, вакантные места часто занимали эаклю-
165
ченные или освободившиеся из лагеря и работавшие по вольному найму. По-разному складывались судьбы этих людей. Вот одна из типичных историй. В списке работников земельного отдела Железнодорожного райисполкома на 16 января 1941 г. числился в должности старшего ветеринарного врача Михаил Юрьевич Хованский, дворянин, уроженец Симбирска, 1883 года рождения. Специалист с высшим ветеринарным образованием, он не смог вписаться в рамки нового советского строя вещей и был, естественно, осужден по ст.58 п.12. 15 апреля 1940 г. он освободился из Северного железнодорожного лагеря и устроился на работу в райземотдел. В архиве Железнодорожного райисполкома сохранились несколько документов, составленных М.Ю.Хованским в должности старшего ветврача района. Чувствуется в этих документах та, старая еще закваска интеллигентного земского врача. В январе 1941 г. он был вновь арестован и приговорен к длительному сроку тюремного теперь уже заключения. Дальнейшая его судьба неизвестна [57].
А вот история, рассказанная Л.Разгоном. Осень 1941 г. Врач 1-го лагпункта Александр Македонович Сафронов приниг^ает этап, прибывший из Усть-Выми. К своему изумлению, в одном из исхудавших и смертельно больных заключенных он узнает знаменитого эпидемиолога, лауреата Государственной премии СССР, академика Павла Феликсовича Здродовского! Его история так же проста и ясна, как и сотни тысяч других. 1937 год, Украина. Обвинение во "вредительстве", арест, пытки и этапы. Приговор: 10 лет лагерей. Строил самый гибельный траст Чи-бью-Крутая. Это строительство, по воспоминаниям бывших заключенных, "было несколько затянувшейся формой убийства. Бездонное болото, куда заключенные кидали тачки с песком...Больше двух месяцев никто не выдерживал...". И разделил бы академик Здродовский судьбу тысяч безвестных заключенных, ушедших навсегда в эту прорву, если бы не вспыхнувшая в Казахстане эпидемия бруцеллеза животных. Эпидемия привела (при полном отсутствии специалистов-эпидемиологов, уже сидевших в отдаленных местах) к массовой гибели овец.
Товарищ Сталин вспомнил о Здродовском и приказал найти академика в лагерях. Его нашли в Ухтпечлаге, подлечили, подкормили, подо-дели и самолетом (!) отправили в Москву, а оттуда - в казахские степи. Эпидемия была ликвидирована, а академика опять ждала ненасытная Лубянка. 22 июня 1941 г. ему "вкатили" еще 10 лет, и вот он оказался в Устьвымлаге. Работал фельдшером на дальней лесной подкомандировке. Осенью 1942 г. - новый поворот судьбы. Его, как и десятки тысяч других "врагов народа", вредителей и саботажников, срочно освобождают и отправляют на фронт - бороться с эпидемией сыпняка фронтовых лошадок. В Победном 1945-м академик Здродовский - директор крупного московского научно-исследовательского института, в 60-е гг. -получает еще одну Государственную премию [58].
На 15 июня 1943 г. в Устьвымлаге в 49 зонах насчитывалось около 30000 заключенных, но трудоспособных из них было лишь 11000 чел. Одним из самых крупных продолжало оставаться Княжпогостское (18-е) лаготделение - 1853 заключенных, из них лишь около 600 чел. были
166
трудоспособными (398 из них работали на выкатке древесины и 216 - на разделке. Во втором лаготделении содержались 6075 чел. Более тысячи заключенных насчитывал 8-й ОЛП (Веслянская группа ОЛПов) [39].
На 1 марта 1945 г. на стационарном лечении находились 1807 заключенных. 4252 чел. были зачислены в категорию "легкий физический труд" (31% списочного состава) и еще 3448 - к категории "легкий физический труд индивидуальный". Без категорий и в карантине числились 838 чел. [60]. Статистические данные учетно-распределительного отдела лагеря за 1944-1946 гг. также свидетельствуют об ухудшении физического состояния заключенных как тенденции, определявшей хроническое невыполнение производственных планов [61]:
Категории трудиспользования 1.01.1944 1.01.1945 1.01.1946
Тяжелый физический труд 8,6 % 9,3 % 9,5 %
Средний физический труд 17,0 22,3 25,5
Легкий физический труд 32,3 31,0 33,0
В отчетах политотдела Устьвымлага за 1944 г. содержатся данные о побегах заключенных в целом за год с разбивкой по месяцам. Больше всего побегов отмечалось в июне (9), июле (14), августе (27), сентябре (12) и октябре (7). Из 75 бежавших 69 были задержаны. Но интерес представляют данные о категориях заключенных, совершавших побеги. Оказывается, что меньше всего тягу к свободе испытывали "контрреволюционеры" - всего 20 бежавших, 18 из них пойманы. Всю остальную массу беглецов дают уголовники (по ст. 82 - 24 чел., ст. 193 -11, ст. 59, 136 и 167-5 чел.) [62].
Определенное представление о размерах и дислокации лагподраз-делений Устьвымлага в послевоенный период дают архивные материалы Железнодорожного и Усть-Вымского райисполкомов, относящиеся к организации и проведению выборов в местные и республиканские, а также общероссийские и всесоюзные Советы депутатов трудящихся. Особый интерес для темы нашего исследования имеют протоколы заседаний райисполкомов по утверждению избирательных участков и состава членов участковых и окружных избирательных комиссий (профессиональный интерес к этому виду источников проявила Т.М.Хсрунжая).
Так, 10 и 28 декабря 1945 г. заседания Железнодорожного райисполкома рассмотрели и утвердили персональный состав 12-ти участковых избирательных комиссий по выборам в Верховный Совет СССР. Центрами всех участковых комиссий были подразделения Устьвымлага [63].
Самым крупным был Вожаельский участок. В его состав входили: управление Устьвымлага, 17-й лагпункт, комендантский ОЛП, совхоз №5, подкомандировка "Пурысь", поселок Брагино, все организации и учреждения поселка Вожаель (председатель участковой избирательной комиссии - Коротеев Никон Николаевич, заместитель - Крылов' Михаил Михайлович, оба - от партийной организации управления лагеря).
167
Чернореченский участок с центром в железнодорожной станции Весляна включал: Сангородок Устьвымлага в п.Чернореченский и 11-й лагпункт (председатель - Жучков Иван Егорович, заместитель - Трофимов Иван Захарович, оба - от партийной организации Веслянского подразделения Устьвымлага).
Веслянский участок с центром в д. Весляна включал 6-й лагпункт, а также деревни Евдино, Керос и Доракыан.
Божьюдорский участок с центром в поселке Божьюдор включал вольнонаемное население 7-го лагпункта.
Коинский участок охватывал территорию 3-го и Э-го лагпунктов (председатель - Протасов Иван Михайлович, члены комиссии - Лягай Ульяна Кондратьевна и Наложитов Павел Андреевич - все трое представляли партийную организацию третьего лагпункта).
2-й совхозовский участок обслуживал население 2-го совхоза Устьвымлага (председатель - Пятков Владимир Афанасьевич, секретарь -Пластинина Ольга Константиновна, член комиссии - Никишин Гаврила Сергеевич).
Яковкеркадорский участок располагался вблизи п.Вожаель и включал персонал 1-го лагпункта (председатель - Дурнев Андрей Тимофеевич - от партийной организации лагпункта).
Синдорский участок с центром на станции Синдор включал избирателей 18-го лагпункта и разъезда Таежный (председатель - Фарафонтов Николай Ильич, секретарь - Полев Павел Михайлович - оба от партийной организации лагпункта, члены комиссии Епанечников Анатолий Николаевич и Власова Клавдия Федоровна числились представителями рабочих и служащих 18-го лагпункта).
Усть-Ропчинский участок располагался на территории станции Ропча и включал в сферу своей деятельности 12-й лагпункт Устьвымлага, лазарет Северного железнодорожного лагеря, а также лагпункт Верхне-Веслянского совхоза Устьвымлага (председатель - Компанеец Василий Николаевич - от отдельного взвода охраны Устьвымлага, секретарь и член комиссии - от коллектива совхоза).
Иоссерский участок с центром на станции Иоссвр включал 14-й лагпункт Устьвымлага, совхоз "Иоссер" Севжелдорлага и разъезд Белки (председатель - Свиридов Петр Филиппович представлял коллектив работников 14-го лагпункта).
Участок Месью с центром в совхозе Севжелдорлага "Месью" охватывал работников 19-го лагпункта Устьвымлага, станции Чинья-Ворык и разъезда Тиманский.
Железнодорожный участок с центром в п.Железнодорожный включал, кроме прочих, работников сплавного рейда Устьвымлага [64].
Протокол № 28 заседания Железнодорожного райисполкома от 2 декабря 1946 г. утвердил список избирательных участков по выборам в Верховный Совет РСФСР и Коми АССР. Этот список (гораздо более обширный, чем предыдущий) подтверждает дислокацию подразделений Устьвымлага, но позволяет уточнить ее. Так, указаны: подкомандировка Устьвымлага Пожема в составе Княжпогостского избирательного округа
168
№ 50, подкомандировки третьего лагпункта в составе Коинского участка Вожаельского округа № 54 [65].
Газета "Лес - стройкам" (орган политотдела Устьвымлага) в №59 (185) за четверг, 30 октября 1947 г. поместила на своих страницах решение исполкома Вожаельского поселкового совета от 20 октября 1947 г. "Об организации избирательных округов по выборам в Вожаельский поссовет". Всего перечислены 25 округов, в составе которых мы находим еще более мелкие подразделения лагеря.
30 октября 1947 г. Железнодорожный райисполком утвердил список избирательных участков по выборам в местные советы по Железнодорожному району. В списке указывалось, между прочим, что подкомандировка Пурысь входила в состав 3-го лагпункта, 6-я и 7-я подкомандировки 1-го лагпункта дислоцировались в Верхнекоинском участке, что в Иоссере от 14-го лагпункта действовали 1-4 подкомандировки, а на станции Чинья-Ворык - 1-я и 2-я подкомандировки 19-го лагпункта. Наряду с Пожемской подкомандировкой назван также Пожемский МОЛП (механизированный ОЛП). Перечислены практически все начальники лагпунктов, которые "по совместительству" возглавляли также участковые избирательные комиссии [66].
Архивные материалы послевоенных лет свидетельствуют о некоторых последствиях длительного присутствия лагерей в Усть-Вымском и Железнодорожном районах Коми АССР. В делах Усть-Вымского райисполкома хранится служебная записка лейтенанта интендантской службы Дубровского - начальника 20-го ОЛПа Устьвымлага председателю райисполкома Подорову, датированная 30 августа 1949 г., в которой указывалось, что "гражданами деревень расположенных по реке Вымь производится массовое хищение древесины из сплава, принадлежащего Устьвымлагу, для пресечения и оформления актов прошу выделить представителя от сельсоветов" [67].
Ну что ж, в конце 30-х и все 40-е гг. райисполком отстаивал или пытался отстаивать колхозное добро от посягательств лагерных чинов. Теперь пришла иная пора. Бояться что ли перестали люди, или предел пришел - красть стали у лагерей. Можно, конечно, констатировать падение нравов местного населения и так далее, и так далее. Но вот и со стороны районного начальства стали раздаваться совсем уж непривычные голоса.
15 марта 1950 г. , к примеру, на XIII сессии Усть-Вымского райсо-' зета (сессия обсуждала вопрос "О ходе подготовки к весеннему севу колхозов и МТС") секретарь райкома партии Устименко саркастически замечает: "...в течение 10 лет анализа сельское хозяйство в районе идет не по подъему, а вниз". Реплика относилась к выступлению заведующей сельскохозяйственным отделом Новоселовой, которая по инерции пыталась убедить слушателей в том, что "колхозный строй превратился в еще более могучую силу социализма". Эх, Мария Дмитриевна, так Вы и не научились говорить правду! [68].
В это время Устьвымлаг насчитывал 14 ОЛПов и 39 подкомандировок с 20000 заключенных, которых охраняли 25 взводов охраны. На 1
169
января 1949 г. около 20% заключенных были нетрудоспособны. По данным политотдела лагеря, на 1 января 1950 г. в штате числились 15 начальников ОЛПов, 63 начальника лагпунктов и частей, 101 чел. медицинского персонала, 43 инженерно-технических работника, 30 учителей и 200 офицеров [69].
Важным источником и одновременно своего рода "визитной карточкой" Устьвымлага является его литерное дело №144/61 за 1952 год (по состоянию на 1.03.1952 г.).
Оно интересно прежде всего как источник для реконструкции структуры лагподразделений и их дислокации на вполне определенную дату. Заметим, что в отличие от, скажем, Ухто-Ижемского или Воркутинского лагерей Устьвымлаг был более "консервативен", менее динамичен, более "устойчив".
Структура Устьвымского лагеря в, 1950 г.
На указанную дату в трех лаготделениях (лаготделения были введены с 17.07.1950 г.), 9 отдельных лагерных пунктах и 56 лагпунктах содержались 21596 заключенных, в том числе 5825 политических, 3658 женщин.
Первое лаготделение общего режима с литером АН-1 и почтовым ящиком 243/1 находилось в 20 км севернее п. Вожаель, в междуречье рек Весляна и Коин. В 7 лагпунктах (головной, № 5,7,8,9,10 и 11) содержались 2468 заключенных (лимит наполнения - 2803), из них 642 политических и 374 уголовника. Большая часть политических была сосредоточена на головном лагпункте (538 чел.). 10-й лагпункт был строгоре-жимным. Водоснабжение лаготделения обеспечивали 11 колодцев. Заключенные работали на лесозаготовках. С 1.01.1947 г. начальником отделения был старший лейтенант Дудкин.
Второй ОЛП общего режима (женский) был расположен в 5 км к западу от станции Иоссер в устье р. Иоссер при впадении ее в реку Весляна (на левом берегу р. Иоссер). В трех его лагпунктах содержались 899 заключенных-женщин (лимит 686), из них 92 политических и 111 уголовниц. С 12.10.1951 г. начальником ОЛПа был лейтенант Новицкий.
Третий ОЛП общего режима (женский), дислоцировался на правом берегу реки Весляна в 10 км западнее п. Вожаель вниз по течению реки и состоял из 7 лагпунктов. На втором лагпункте была так называемая "спецточка" (подкомандировка) общего режима, назначение которой остается неясным. Она располагалась на станции Весляна, списочный состав - 105 заключенных, из них 103 женщины. Ограждение точки -проволочное, освещение бараков - керосиновые лампы. Бараки были рубленые, крыши драночные, воду брали из ручья. Столовая, баня, стационар, ларек - обычный лагерный набор строений. Женщины работали на лесоповале, вывозке и сплаве древесины. Не совсем обычным было то обстоятельство, что женщинами командовал старший лейтенант Назаров (с 20.01.1951 г.). Списочный состав ОЛПа - 1591 заключенный, что на 245 чел. превышало лимит наполнения. 228 женщин имели 58-ю статью и 70 - уголовные. С 16.07.1948 г. начальником ОЛПа был лейтенант Алдунов (грек по происхождению).
170
Восьмой ОЛП общего режима находился рядом с п. Вожаель, ниже по течению Весляны, на левом ее берегу. В его состав входили: женский лагпункт (345 чел.), лагпункт Зимка (745 чел., много иностранцев) и лагпункт при центральных ремонтно-механических мастерских (567 заключенных). Всего на ОЛПе было 2606 заключенных при лимите 2460, из них 724 политических и 320 уголовников. Начальником ОЛПа с 1.03.1S52 г. был майор Симонов (до него - майор Решетов).
Одиннадцатый ОЛП располагался на станции Весляна и имел в своем составе 5 лагпунктов общего режима с наполнением 1659 заключенных (лимит 1913), из них 322 политических и 147 уголовников. С 12.03.1950 г. руководил этим подразделением лейтенант Полевой.
12-е лаготделение дислоцировалось у разъезда Крепежный на правом берегу реки Ропча при пересечении ею линии железной дороги Котлас-Воркута (в 58 км от п.Вожаель). Структура лаготделения: 7 лагпунктов обшего режима со списочным составом 3173 заключенных при лимите 3101 чел., из них 1575 политических и всего 394 уголовника. С 15.01.1948 г. начальником отделения был лейтенант Якубовский.
14-й ОЛП общего режима (мужской), дислоцировался близ станции Иоссер на левом берегу реки Иоссер при пересечении ею железной дороги Котлас-Воркута. 1698 заключенных (лимит 1766) содержались в 5 лагпунктах, из них 391 чел. - политические, 814 - уголовники. До места работы заключенные добирались пешком за 8-9 км. Начальник - майор Жуков.
18-й ОЛП общего режима при станции Синдор имел тоже 5 лагпунктов и 1964 заключенных (лимит 2101), из них 365 политических и 254 уголовника, 344 женщины. Начальник - старший лейтенант Иванов.
19-й ОЛП общего режима (мужской), состоял из 6 лагпунктов, дислоцированных возле станции Чинья-Ворык, в которых числились 1998 заключенных - на 121 чел. больше лимита наполнения, из них 531 политический и 1170 уголовников. Начальник - майор Шевелев.
20-е лаготделение общего режима (мужское), располагалось в п. Железнодорожный, списочный состав - 2335 заключенных при лимите 2650 чел., из них 765 политических и 140 уголовников. С 1.03.1948 г. начальник лаготделения - старший лейтенант интендантской службы Дубровский.
Лечебное лаготделение общего режима находилось в 500 м от станции Весляна (п.Чернореченский). Лимит наполнения - 500 чел., фактически было 421, из них 105 политических и 154 уголовника, 115 женщин. 4 лечебных корпуса имели 2309 кв.м полезной площади. Водоснабжение - из колодцев. С 13.11.1950 г. начальником отделения работал капитан медицинской службы Комаров.
Пезмогский лагпункт (бывшее лаготделение Пезмогской группы совхозов), располагался в теперешнем Корткеросском районе Коми АССР на значительном удалении от управления Устьвымлага и был рудиментом Локчимского лесного лагеря, закрытого летом 1940 г. Весной 1952 г. лагпункт имел литер АН-15, почтовый ящик 243/15 и подчинялся непосредственно управлению Устьвымлага. Лагпункт имел три лагучастка -
i
1 ■
171
Шудогский, Нам-Вомынский и Позтыкеросский, 4 штрафных изолятора (многовато для 313 заключенных, из которых 288 были женского пола). Списочный состав заключенных был вдвое меньше установленного лимита наполнения, что свидетельствовало о возможном скором и почти неизбежном его закрытии. Заключенные занимались животноводством и растениеводством. Начальником у них был подполковник Ермолаев. В отличие от других подразделений лагеря, здесь все работники охраны были семейными и не имели проблем с жильем.
Лагпункт "база Весляна" (почтовый ящик 243/4) общего режима занимался лесозаготовками, дорожными работами, имел сапожно-портновские и механические мастерские. 337 заключенных (лимит 364) жили в трех бараках (один рубленый и два каркасно-засыпных) общей жилой площадью 728 кв.м. 73 из них были политическими, 8 - уголовниками.
Лагпункт при Айкинской продовольственной базе Устьвымлага (почтовый ящик 243/5) существовал с 1938 г. 13 заключенных жили здесь в рубленом бараке площадью 185 кв.м без охраны на общем бесконвойном режиме, но с надзирателем. Занимались погрузочно-разгрузочными работами.
Пересыльный лагпункт лагеря располагался в 2 км от станции Весляна в трех бараках со 121 обитателем (при лимите 600 чел.). С 1.02.1952 г. его начальником был лейтенант Поспелов.
На 1 июля 1952 г. в структуре лагеря были 57 лесозаготовительных участков, 1 сплавное лаготделение, 4 сельскохозяйственных участка и 5 прочих участков [70].
В апреле 1952 г. заключенные были размещены по статьям: для "контрреволюционеров" было организовано 21 подразделение усиленного режима, для "бандитов" - 13 и для рецидивистов - 8 подразделений. Судя по архивным документам, строительство новых подразделений велось за счет увеличения количества подкомандировок при существовавших ОЛПах. Так, при 1-м ОЛПе насчитывалось уже 12 подкомандировок, при 11-мИ 14-м - по семь, при третьем - шесть. В структуре лагеря сохранялась также Пезмогская группа лагпунктов (в основном сельскохозяйственных), доставшаяся еще от Локчимлага [71].
На 1 октября 1952 г. в лагере содержались 20670 заключенных: 3712 "контрреволюционера", 5144 уголовника и 9341 из категории "прочие" [72].
Как и в других лагерях, амнистия холодного лета 1953 г. была проведена в установленные сроки - к 20 мая. На 25 июня были освобождены 38,1% численного состава заключенных, еще 49% получили уменьшение срока наполовину. Было оформлено 80000 документов б отношении амнистированных. Начальник лагеря Шерстнев на X партийной конференции коммунистов лагеря с горечью заметил, что амнистия привела к уменьшению объемов производства на 40% [73].
Акт приема-передачи Устьвымлага подполковником САШерстневым майору А. Г. Калашникову от 10 июня 1953 г. фиксирует состояние лагеря на 15 мая этого года. Какие же изменения произошли с весны 1952 г. в его структуре и дислокации лагподразделений? Во-первых, исчезают ОЛПы, есть только лаготделения - их всего 10: № 1, 3, 8, 11, 12, 14, 18,
172
19, 20 и Микуньское. Во-вторых, число лагпунктов сокращается до 31, т.е. почти в 2 раза. В-третьих, численность заключенных сокращается до 17642 чел. (из них 2388 женщин) и сохраняется примерно на этом уровне до 1 января 1954 г., хотя по амнистии холодного лета 1953 г. из лагеря вырвались на свободу 1849 чел., в подавляющем большинстве бандитов.
Пересыльный пункт перемещается в 11-е лаготделение (не территориально, а по подчиненности), здесь строят три новых барака (и правильно делают, зная, что большинство амнистированных скоро опять окажутся в зоне). Дом младенца продолжает оставаться в 1-м лагпункте 8-го лаготделения, в нем содержатся 40-50 детей в возрасте до двух лет, но строится уже новый дом младенца с лимитом наполнения до 100 детей. Сохраняются еще лагпункты Пезмогский, база Весляна, центральная больница (но уже с лимитом наполнения 300 коек, а не 500), но исчезает лагпункт Айкинской продбазы [74].
На 1 января 1954 г. в лагере осталось 17883 заключенных, в том числе политических - 4624, уголовников - 4462 и прочих - 8777 чел.
Последние данные, которыми мы располагаем, относятся к 1 июля 1954 г. На эту дату в Устьвымлаге содержались 22715 заключенных (из них 21502 мужчин и 1213 женщин): политических - 4080, бандитов -2503, осужденных за кражи - 6S90, за хищения государственного имущества - 5218 и за хулиганство - 2062 чел. 1962 заключенных входили в категорию осужденных за "прочие" преступления. Заключенные содержались в 54-х лагпунктах: в двух строгорежимных - 580 чел., в 22-х лагпунктах общего режима - 7331, и в четырех бесконвойных лагпунктах -500 чел. 4200 чел. были расконвоированы [75].
Акт приема-передачи производственной деятельности Устьвымлага Устьеымспецлесу от 23 июля 1956 г. по приказу МВД СССР №0231 от 13 июня 1956 г. и приказу министерства лесной промышленности СССР №16-ПС от 7 июня 1856 г. завершает собой 25-летнюю историю лагеря интересующего нас периода. В тот день исполняющий обязанности начальника лагеря капитан Боргунов Василий Иванович сдал, а подполковник Калашников Аркадий Григорьевич принял 13 подразделений: 9 лаготделении, базу Весляна с автобазой и сангородком, Гамский строительный участок, центральные ремонтно-механические мастерские и поселок Вожаель со списочным составом заключенных 21140 чел. (в 1 квартале 1955 г. - 20360, во 2-м - 21100, в третьем - 22841 и в четвертом - 20257 чел.) и вольнонаемных - 3840 чел. [76].
Таким образом, несмотря на все амнистии и ранний "реабилитанс", лагерь практически ничего не потерял - ни в численности заключенных, ни в территории дислокации, ни в чисто производственном плане. Он оставался нужен властям Коми республики, властям страны. Он сохраняет свою нужность и по сей день, но уже в ранге целой системы колоний. Удивительная судьба, неопределенное настоящее, все более отчетливо видимое будущее...
173
1. КРГА ОПДФ. Ф.1. Оп.З. Д.27. Л.2.
2. Там же. Оп.1. Д.201.
3. Из докладной записки начальника УИТУ Северного края Карповичу краевому исполкому 7.04.1932 г. (ЦГАРК. Ф. 3. Оп. 1. Д.1628. Л.95.).
4. Там же. Л.89-90.
5. КРГА ОПДФ. Ф.1. Оп.З. Д.27. Л.33.
6. Там же. Оп.1. Д.186. Л. 34-35.
7. Там же. Д. 214. Л.63-67; Д.231. Л.8.
8. Там же. Д.222. Л.53-59.
9. Там же. Д.264. Л.14-15.
10. Там же. Д.292. Л.158-160.
11. Там же. Оп.З. Д.728.
12. Там же. Л.22. Подсчитано автором.
13. Там же. Л.21.
14. Там же. Оп.1. Д.310. Л. 129-130.
15. Там же. Д.334. Л.44.
16. ЦГАРК. Ф.1329. Оп.1. Д.9. Л.14.
17. КРГА ОПДФ. Ф.1. Оп.З. Д.612. Л.15.
18. Полещиков ВЖ За семью печатями. Сыктывкар, 1995. С.29.
19. Там же. С.28-29.
20. КРГА ОПДФ. Ф.1. Оп.З. Д.612. ЛЛ.23, 30.
21. Там же. Л.10-11.
22. Там же. Л.8-9.
23. Там же. Л.8.
24. Там же. Л. 9.
25. Там же. Д.403. Л.25.
26. Там же. Д.548. ЛИ 9-20.
27. Там же. Д.728. Л.6,10,11.
28. Там же. Оп.1. Д.397. Л.106.
23. См.: Звенья: Исторический альманах. М., 1991. Вып.1. С.350.
30. Разгон Л. Непридуманное: Повесть в рассказах. М.,1989. С. 157.
31. Там же. С.158-159.
32. КРГА ОПФД. Ф.1. Оп.З. Д.548. Л.1.
33. ЦГАРК. Ф.93. Оп.1. Д. 282. Л.7,12.
34. Там же. Д.305. Л.12.
35. Там же. Д.314. Л.53,155-156.
36. Там же. Л.189-190.
37. Там же. Д.326. Л.128-130.
38. КРГА ОПФД. Ф.1. Оп.З. Д.669. Л.72; Д.769. Л.86.
39. ЦГАРК. Ф.756. Оп.1. Д.122. Л.19.
40. Там же. Д.46. Л.126.
41. Там же. Д.91. Л.82.
42. КРГА ОПФД. Ф.1683. Оп.2. Д.13а. Л.102, 224; Д.14. Л.7,9; Д.16. Л.51.
43. Там же. Д.14. Л.31,36,43. 44; Там же. Л.7.
45. Там же. Д.16. Л.51-52. Прокурор лагеря Турышев на заседании партийного актива Устьвымлага 14 декабря 1941г. заявил: "За варварское отношение к рабсиле Тютюнника [начальник 1-го лагпункта в Вожаеле - Н.М.] отдать надо под суд". Это заявление осталось без последствий.
46. Там же. Д.1 За. Л.108.
47. Там же. Л.143.
48. Там же.
49. Разгон Л. Указ.соч. С.174-175.
174
50. ЦГАРК. Ф.756. Оп.1. Д.96. Л.26-27.
51. Там же. Л.38-39.
52. Антонов-Овсеенко А.В. Портрет тирана. М.,1994. С. 383.
53. Разгон Л. Указ. соч. С.120.
54. ЦГАРК. Ф.756. Оп.1. Д.97. Л.238.
55. Там же. Ф.758. Оп.1. Д.65. Л.61.
56. Там же. Л.21.
57. Тамже. Д.28. Л.89.
58. Разгон Л. Указ.соч. С.136.
59. КРГА ОПФД. Ф.1683. Оп.2. Д.20. Л.60.
60. Там же. Ф.1. Оп.1. Д.431. С.70.
61. Там же. Д.16. Л.89.
62. Там же. Д.23. Л.З.
63. Там же. Д.29. Л.286.
64. Там же. Оп.З. Д.1080. Л.10.
65. ЦГАРК. Ф.756. Оп.1. Д.284. Л.23-24. Ф.93. Оп.1. Д.427. Л.159-160.
66. Там же. Д.206. Л.215-216.
67. Тамже. Д.228. Л.2.
68. Там же. Л.3-4.
69. Там же. Д.282. Л.4,6.
70. КРГА ОПДФ. Ф.1683. Оп.2. Д.36. Л.215. 71.Тамже.Д.39.Л.113.
72. Там же. Д.58. Л.З.
73. Там же.
74. ГАРФ. Ф 9414. Оп.1. Д.587. ЛЛ. 1-138.
75. КРГА ОПДФ. Ф.1683. Оп.2. Д.65. Л.23.
76. ГАРФ. Ф.9414. Оп.1. Д.176. ЛЛ.183-199; Д.208. ЛЛ. 2,18,20.
175
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
А.Ф.Лосев (1893-1988) рассказывал, что еще в 1931-1932 гг. политзаключенные Беломоро-Балтийского лагеря, собираясь после рабочего дня в бараке, любили обсуждать некоторые "актуальные" проблемы бытия. Что собой представляет Сталин? Что такое ГУЛАГ? Что произошло с Россией? Что с нами будет? Мнения, как это и принято в приличном обществе, резко расходились, вспыхивали споры, выяснялись отношения. Одни считали, что Сталин выдвинут эпохой, временем, объективными обстоятельствами, что все происходящее - не случайность, а закономерность. Другие не соглашались с этим "естественнонаучным" объяснением происходящего, настаивая, что режим Сталина и связанный с ним ГУЛАГ навязаны народу силой, и что не будь продуманной идеи у Сталина, не было бы и ГУЛАГа, Беломорканала и прочих "прелестей" советской власти.
Третьим все эти рассуждения казались надуманными и пустыми. Они полагали, что никакими ГУЛАГами невозможно остановить научно-технический прогресс, что специалисты-профессионалы нужны при любом режиме и что техника способна решить любые, в том числе и общественные проблемы. Сам А.Ф. Лосев подвергает все высказанные мысли глубокой философской критике. Ему, гуманитарию, были абсолютно чужды всякие рассуждения о примате техники по отношению к обществу. Техника есть замена организма механизмом, а стремление к этой замене он рассматривает как стремление к вырождению, пустоте. Отказ от органических проблем жизни, желание.заменить их дешевыми общепонятными схемами и внедрить их в живую ткань жизни вызывали с его стороны самый резкий протест. Особенно опасным он считал попытки превращения средств в цель, имея в виду, что цель сторонников такого подхода - пустота и духовная смерть.
Кажется, что эти мысли высказаны не 65 лет назад, а буквально вчера. Нам остается только додумать до какого-то предела мысль о главенстве идеи, которой следовали Сталин и его адепты. Что же представляла собой эта идея? Оставим в стороне ее коммунистическую оболочку. Оставим призывы к светлому будущему. Оставим также еще некоторые внешние аксессуары. И тогда эта идея явится нам во всей своей простоте как великая идея мирового господства избранного меньшинства над обреченным большинством. Мировая пролетарская революция, мировая социалистическая система, мировое коммунистическое движение - не более чем прикрытие, маскировка самой идеи.
Потому что все перечисленные термины глубоко утопичны, несостоятельны, нежизненны. И потому утопия всегда маскируется, всегда мимикрирует. Но вот идея становится стратегией и тактикой. Она наполняется оружием, деньгами и кровью. Она начинает становиться мг-; териальной силой, овладевая массами сбитых с толку людей. Ленин в \ 1920 г. так формулирует эту стратегическую идею: мы кончили одну по- ] лосу войн, мы должны готовиться ко второй. Предельно просто, откро-I венно и цинично. Сталин - верный ученик Ленина - в 1923 г. утверждал, |
176
что победа коммунистической революции в Германии есть обеспечение победы международной революции. В январе 1933 г. он по-прежнему был уверен в том, что капиталистические страны чреваты пролетарской революцией, и задача партии большевиков-сталинистов - подхлестывать страну, чтоб успеть подготовиться к войне.
Так вот ГУЛАГ и был средством "подхлестывания" во всемирном масштабе, прямой материализацией сталинской государственной идеи, воли и власти. Следовательно, история ГУЛАГа есть история политическая? Следовательно, история ГУЛАГа есть также история экономическая? И военная? Несомненно, это так. Но достаточно поставить следующий вопрос: а была ли история ГУЛАГа также историей социальной, и проблема поворачивается несколько неожиданной стороной. Некоторые историки и краеведы считают, что историю страны (народа, региона) следует отделить от истории ГУЛАГа. Резон в этом предложении есть. Система тотального подавления и уничтожения людей выглядит настолько устрашающей, зловещей, трансцендентной и беспрецедентной, что историк невольно останавливается и чувствует себя не очень уверенно. Поэтому кажется проще описывать историю (конечно, советскую) геологии нефти, газа и угля, строительства крупных транспортных магистралей и леспромхозов, сознательно или бессознательно отделяя ее от ГУЛАГа с его ужасами и мерзостями.
Но разве можно представить себе историю Югыдского разведрайона Ухтижемлага без главных ее действующих лиц - заключенных? Разве можно представить себе историю Воркуты и Инты опять же без этих несчастных? Уверен, что нет. История должна быть правдивой, по возможности полной, без недомолвок и умолчаний. А чтобы эта история была правдивой, следует признать, наконец, что первый удар ГУЛАГа принял на себя многострадальный русский Север и финно-угорские народы России. В этом факте мы узнаем и общность судьбы, и общность по-своему переживаемого нами рокового XX века.
ПРИЛОЖЕНИЯ
Приложение 1
Список принятых сокращений
АСА - антисоветская агитация
АСЭ - антисоветский элемент
АХЧ - административно-хозяйственная часть
ББК - ЕеломороБалтийский канал
БУР - барак усиленного режима
ВЖД - ВоркутИнская железная дорога (узкокопейная)
ВОХР - вооруженная охрана
ВПО - военизированная пожарная охрана
ВТ - Военный трибунал
ГБ - государственная безопасность
ГОЛП - головной ОЛП
ГПУ - главное политическое управление
Г/ЛАГ - Главное управление исправительно-трудовых лагерей и трудовых поселений НКВД (МВД) СССР.
ГУЛГМП - Главное управление лагерей горно-металлургической промышленности
ГУЛЖДС - Главное управление лагерей железнодорожного строительства
ГУЛЛП - Главное управление лагерей лесной промышленности
ДМР - дом матери и ребенка для детей, родившихся в зонз
ЖКО - жилищно-коммунальный отдел
ИТК - исправительно-трудовые колонии
ИТЛ - исправительно-трудовые лагеря
ИСЧ - информационно-следственная часть
ИТР - инженерно-технические работники
КВО - культурно-воспитательный отдел
КВЧ - культурно-воспитательная часть
КОЛП - комендантский отдельный лагерный пункт
КПЗ - камера предварительного заключения
КПЧ - контрольно-плановая часть
КР - контрреволюционер
КРА - контрреволюционная агитация
КРТД- контрреволюционная троцкистская деятельность
KTP - каторжные работы
КЭЧ - коммунально-эксплуатационная часть
ЛО - лаготделение
ЛФТ - легкий физический труд
МГБ - министерство государственной безопасности
МОЛП - механизированный ОЛП
ОГПУ - объединенное главное политическое управление
178
ОИС - отдел интендантского снабжения
ОЛЗП - отдельный лесозаготовительный пункт
ОЛП - отдельный лагерный пункт
ООС - отдел общего снабжения
ООЭ - общественно опасный элемент
ОП - оздоровительный пункт
ОСО - Особое совещание при НКВД-МВ
ОУРЗ - отдел учета и распределения заключенных
ОЧО - оперативно-чекистский отдел
ПЖДЛ - Печорский железнодорожный лагерь
ПШ - подозрение в шпионаже
САНО- санитарный отдел
СВЭ - социально вредный элемент
СЕВИТЛаг - Северные исправительно-трудовые лагеря
СЕВЛОН - Северные лагеря особого назначения
СЖДЛ- Северный железнодорожный лагерь
СЛОН - Соловецкий лагерь особого назначения
СНК СССР - Совет Народных Комиссаров, правительство
СОЛП - сплавной ОЛП
СОЭ - социально опасный элемент
СТО СССР - Совет труда и обороны СССР
СФТ- средний физический труд
ТФТ- тяжелый физический труд
УПЛ- Ухто-Печорский лагерь
УРЧ - учетно-распределительная часть
УСЕВЛОН - Управление северных лагерей особого назначения ГПУ - ОГПУ СССР.
ЦОЛП - центральный ОЛП
ЧСИР - член семьи изменника Родины
ЭКОСО - Экономическое совещание при Совете Народных Комиссаров (Совете Министров) СССР
179
Приложение 2
СПРАВКА
о лагерях ОГПУ - НКВД - МВД СССР в Коми крае _(1929-1957 гг.)__
лагеря дата максимальная численность подчиненность начальники
1 Пинюгский 1929-1932 14000 УСЛОН А.И.Слабкович
2 Ухто-Печорский 1931-1938 60276 ОГПУ Я.Мороз, Попкович
3 Ухто-Ижемский 1938-1955 39087 ГУЛАГ А. Г. Баламутов, С.Н.Бурдаков
4 Верхне-Ижемский 1941-1942 3000 ГУЛЖДС ЕАЮдин, И.А.Карасев Н.М.Мешков, Г.М.Ширшов
5 Воркутлаг 1938-? 72940 ГУЛАГ Л.А.Тарханов, М.М.Мальцев, А.Д.Кухтиков, С.И.Дегтярев, А.Н.Фадеев, Г.М.Прокопьев
6 Инталаг 1941-1948 20585 ГУЛГМП М. С. Здунис, В.Соколов, И.И.Орловский, М.И.Халеев
7 Щуторлаг 1945-1946 4491 ГУЛГМП Г.В.Силкин
8 Устьвымлаг 1937-1957 24245 ГУЛЛП Комраков, А.С.Черепанов, И.А.Решетников, С.А.Шерстнеа, Быползов, Калашников
9 Косланлаг 1954- 1956 8119 ГУЛЛП Н.И.Кузнецов, Н.А.Ружников, С.В.Сокулин
10 Локчимлаг 1937-1940 26242 ГУЛЛП Е. Д. Буль, Н.А.Василькиоти, Михайлов
11 Северный железнодорожный 1938-1950 84893 ГУЛЖДС С.И.Шемена, Ключкин И.И.
12 Северо-Печорский 1940-1947 58825 ГУЛЖДС Г.П.Большаков, Чесноков, Н.Ф.Потемкин, Д.В.Успенский, В.А. Барабанов, Касперович
13 Заполярный 1941-1942 ? ГУЛЖДС Д. В. Успенский
14 Печорлаг 1950-1959 5S408 ГУЛЖДС И.И. Ключкин, Н.В.Бабаев, И. И.У разов, П.Я.Титов, Б.К.Гарбуз, Н.Князев, С.С.Сретенский
15 Северное управление ИТЛ 1947-1949 51436 ГУЛЖДС В.А. Барабанов, Г.М.Грановский
16 Минлаг (Инта) 1948-1957 34448 ГУЛАГ Смирнов, И.Г.Козлов, Виссарионов, Монахов, П.С.Ивпев
17 Речлаг (Воркута) 1948-1954 37654 ГУЛАГ Ф.И.Шунькин, А.Д.Кухтиков. А.А.Деревянко. Захватов
18 Водораздельный (Микунь) 1952-1953 1162 ГУЛАГ А.И.Слюсаренко
180
На основе архивных материалов можно представить ежегодную общую численность заключенных по лагерям (средняя численность за год):
Среднесписочный состав заключенных по годам:
1S29 1330 1931 1932 1933 1934 1935 1936 1937
Северный 2300 14050 3366 3000
Ухто-Печорс ;кий 9566 13186 19258 20000 ? ? 30276
1938 1939 1940 1941 1942 1943 1944 1945
Ухто-Печорский 89000
Ухто-Ижемский 20000 23214 39087 22827 15304 12896 11014
Локчпмский 26242 22585 10269
Устьвымскил 10928 14056 24183 24245 13615 15338 12357
Северный ж.д. 26310 84893 66926 20741 14757 12418 13546
Северо-Печорский 34956 91664 58825 23019 33598 34826
Воркутинский 16509 19080 27393 27793 25333 39711 52195
Интинский 6502 7536 9268 14885
Итого: 125242 96332 136471 249253 160933 74031 123229 138823
1946 1947 1948 1949 1950 1951 1952 1953
Ухто-Ижемский 24651 34072 35625 37180 34130 33544 30275 16680
Усть-Вымский 12648 20703 ? 19893 ? 21862 23632 17863
Северный 26599 23728 29156 27686
Северо-Печорский 56615 47815 39436 42028
Печорский 59408 38926 47001 23678
Воркутинский 59116 62725 ? 62676 72940 41677 36861 33087
Речной № б 25024 27547 35459 59036 35662
Интинский 20585 18657
Щугорский 4491 4500
Минеральный № 1 24112 28371 33056 34448 31834 28055
Водораздельный 1100 1142
Итого: 204705 212200 210000 250000 247131 205916 229739 120505
1954 1955 1956 1957 1958 1959
Ухто-Ижемский 9665
Устьвымский 19591 19993 21483 20108
Печорский 18505 10046 7389 ? 12773
Воркутинский 52453 50515 ? ? 20785
Речной № 6 37654
Минеральный № 1 15259 10327
Косланский 4150 4183 7095 ? 8119 6721
Итого: 157277 95063 65000 50000 41677 6721
* По Всесоюзной переписи населения 1939 г. (в том числе и по линии ГУЛАГа) численность заключенных в лагерях Коми АССР составила около 120 тыс. чел. Перепись проводилась в январе 1939 г., следовательно она учитывала списочный состав лагерей, сложившийся на конец 1938 г. - См.: Всесоюзная перепись населения 1939 года. Основные итоги. М.,1992. С.229,251.
Таким образом, средняя наполняемость лагерей в Коми АССР за 30 лет составляла каждый год примерно 126120 чел. Общее число заключенных, прошедших через лагеря за это время, составило около 3500000 чел. Если принять среднюю смертность заключенных по всем лагерям за этот период за 10% списочного состава в год, предположительная цифра умерших составит не менее 350000 чел. Особенно высокими были показатели смертности в железнодорожных и лесных лагерях. Например, на 18 июля 1934 г. в архиве Севлага (строительство железной дороги Пинюг-Сыктывкар) находились личные дела 5682 умерших заключенных. В одном только 1941 г. в Северном железнодорожном лагере умерли около 15000 заключенных.
1 181
Оглавление
Введение 3
Глава 1. Лагеря нефтяной и угольной промышленности 21
Глава 2. Железнодорожные лагеря в Коми крае 103
Глава 3. Лесозаготовительные лагеря 143
Заключение 176
Приложения 178
Николай Алексеевич Морозов
ГУЛАГ В КОМИ КРАЕ 1929-1956
Редактор С.Б.Свигзова Компьютерный макет - С.И.Оверин Корректор В.В.Гецен
Лицензия на издательскую деятельность ЛР 020283
Подписано в печать 02.10.1997. Формат 60x84/16. Бумага тип. № 2. Печать офсетная. Гарнитура Arial. Усл.пл. 11,0. Уч.-изд.л. 12,0. Тираж 300 экз. Заказ №91.
Научное издание
ИПО СГУ. 167u01. Сыктывкар, Октябрьский пр.. 55.
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.