Сыктьшкарский государственный университет
Н. А. МОРОЗОВ
ГУЛАГ В КОМИ КРАЕ 1929-1956
Сыктывкар 1997
https://docs.google.com/file/d/0B96SnjoTQuH_LXJaT3plOXJZcm8/edit?usp=sharing
Морозов Н.А. ГУЛАГ в Коми крае. 1929-1956. Сыктывкар: Сыктывкарский университет, 1997. 190 с.
ГУЛАГ - Главное управление лагерей и трудовых поселений НКВД-МВД СССР-получил широкую известность в 30-50-х годах как одна из крупнейших структур государственного террора сталинского репрессивного аппарата власти, которая стала символом тирании и безмерных страданий народа. Добрая половина наших семей понесла горечь утраты своих родных и близких в предвоенные, военные и послевоенные годы в результате этих событий, невероятных по своему трагизму и размаху.
В предлагаемой книге автор излагает свое понимание событий, связанных с политическими репрессиями, пытается проанализировать феномен ГУЛАГа, привлекая широкий круг источников: архивных и опубликованных материалов, воспоминаний"" бывших узников сталинских лагерей - политических заключенных, как наших соотечественников, так и иностранцев.
Читатель найдет в этой книге последовательное описание пагерей НКВД-МВД в Коми АССР, их структуры, профиля, дислокации, списочного и национального состава заключенных, условий их труда и быта, попыток сопротивления произволу лагерной
администрации.
Книга будет полезна всем, кто интересуется историей родного края.
Печатается по постановлению редакцнонно-издательского со веха Сыктывкарского университета.
Рецензенты: А.Ф.Смсташш - директор Института языка, литературы и истории КНЦ УрО РАН, канд. истор. наук; В,И.Чупров - зав. кафедрой общественных наук лесного института, доктор истор. наук.
©Н.А.Морозов, 1997
ISBN 5-88584-017-2
@ Сыктывкарский университет, 1 л,,
Введение
В исторической науке долгие годы господствовала официально-охранительная концепция событий 20-30-х гг. Все, что было связано с политикой государства по отношению к так называемым "врагам народа", с "репрессиями", лагерями, извращалось или замалчивалось. Даже в наше время предпринимаются попытки реанимировать данную концепцию. Все это отнюдь не означает, что в те годы не существовало возможностей для честного и объективного исследования этого периода. Были живы десятки тысяч пострадавших от систематического террора, но они молчали. У организаторов террора оснований для сохранения тайны было еще больше. И тех, и других связывал страх.
Далее, в архивах отложилась масса документов того времени - оп-редмеченная память народа, его национальное богатство. Но вплоть до 1963 г. все государственные архивы находились под контролем органов внутренних дел, что создавало широкие возможности для отбора и сохранения таких комплексов документов, которые подтверждали бы официально-охранительную концепцию советской историографии. Те документы, которые несли правдивую информацию о ГУЛАГе, уничтожались.
Партийные архивы, в которых также отложился значительный комплекс документов, отнюдь не раскрывали свои фонды для объективного исследователя. И, наконец, публикация мемуаров жертв сталинской политики была абсолютно невозможна. Творческие контакты с зарубежными историками ограничивались рамками соответствующих инструкций и предписаний. Таким образом, огромный пласт истории народа существовал в устной, мифологизированной и гротескной форме - как своего рода сфера актуализированной потенции - вплоть до 1956-1964 гг., когда Н.С.Хрущев использовал ее в качестве орудия политической борьбы со своими противниками.
Итак, поскольку внешним оформлением реализации актуализированных потенций выступает государство, анализ событий периода 30-50-х гг. неизбежно связан с анализом прежде всего государственной политики. Смысловое пространство политики реализуется через идеологию, которая, в свою очередь, является конкретизацией основной, главной, определяющей ("руководящей") идеи. Политика, таким образом, есть способ реализации этой идеи, самовыражение некоторых специфических черт государственного устройства и лидера государства.
Историография
В западной и отчасти современной отечественной литературе утвердился взгляд на государственное устройство СССР 1922-1953 гг. как на своеобразную разновидность "тоталитарного государства", способом существования которого была сверхконцентрация власти для быстрой реализации государственной идеи и подавления любых (даже потенциальных) форм сопротивления. Разнообразные виды и формы этого на-
з
силия обычно именуют "террором", я з отечественной 'литературе -"репрессивной политикой" или "политикой массовых репрессий".
Способом генерализации и осмысления такого государства и такой политики в западной историографии стала концепция "тоталитаризма", а в отечественной - концепции "культа личности", "сталинизма", "идеократической диктатуры", "национал-большевизма" и др. Их объединяет признание того факта," что вся система государства диктатуры пролетариата была тотально репрессивной, хотя далеко не все сферы общественной жизни были ею охвачены. В этой системе особое место занимали органы госбезопасности (ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКГБ-МГБ-КГБ) и внутренних дел (НКВД-МВД), а также милиция, суд и прокуратура, армия, репрессивное законодательство.
В недрах О ГПУ-НКВД основную тяжесть борьбы с "врагами народа" несли такие структуры, как Главное управление мест заключения (ГУМЗ, со 2 апреля 1930 г. - Главное управление трудовых лагерей и трудовых поселений, ГУЛАГ), Главное тюремное управление НКВД (с 1938 г.), 10-й (тюремный) отдел Главного управления госбезопасности НКВД, Переселенческий отдел (с 1940г. - Главное переселенческое управление). Наибольшую известность из них получил ГУЛАГ - главное средство террора и устрашения, символ тоталитарного государства. Не случайно именно эта структура оказалась в центре внимания западной и отечественной историографии проблем репрессивной политики 30-50 гг. нашего столетия.
Все имеющиеся точки зрения на систему ГУЛАГа, имеющиеся в литературе, можно свести в пять основных тезисов:
1. ГУЛАГ был орудием государственного террора (репрессивной политики), частью советского общества и государства, методом управления государством и народным хозяйством (Д.Панин, ЕАГнедин, А.Цыганков, J.G.GIiksman, Н. Верти др.) [1],
2. ГУЛАГ был средством, способом, методом решетя определенных проблем внутренней и внешней политики тоталитарного государства (Л.А.Гордон и Э.В.Клопов, С.И.Кузьмин, Ю.Н.Елфимов, С.Б.Славин, В.Суворов, . П.И.Негретов, А.Н.Канева, Н.А.Морозов и М.Б.Рогачев, Г.Герлинг-Грудзинский, D.Dallin, В.Nikolaevski и др.) [2].
3. История ГУЛАГа - это история подавления и уничтожения человека, история борьбы тоталитарного государства против человека и человека против государства (А.И.Солженицын, Р.А.Медведев, Мальсагов, Н,Верт, A.K.Her!ing и др.) [3].
4. ГУЛАГ был и остается воплощением Мирового Зла, ареной вечной борьбы Добра и Зла, Света и Мрака (А.И.Солженицын, И.Шафаревич,
R.Reagan и др.) [4].
5. ГУЛАГ находится за пределами обычных категорий жизни и смерти, добра и зла как "отрицательный опыт", "иной мир1' "экспериментальная лаборатория", "четвертая сила" (В.Шаламов, H.Arendt, Г.Герлинг-Грудзинский, З.Немцова и др.) [5].
В плане концептуальном, учитывая исходные аксиологические параметры и мировоззренческие установки исследователей, можно выделить следующие основные подходы к проблематике ГУЛАГа:
Концепции:
А. Официально-охранительная. Б. Официально-разоблачительная.
3, Консервативно- патриотическая. Г. Либерально-консервативная.
Д, Радикально-демократическая. Е. Либерально-критическая.
Проблемы:
1. Что такое ГУЛАГ?
А. Система трудового перевоспитания преступников. Б. Извращение идеи социализма. В. Объективная необходимость. Г. Символ тоталитарного государства. Д. Вызов демократии и правам человека. Е- Воплощение Зла и смертоносной идеи.
2. ГУЛАГ - средство или цель?
А, Средство. Б. Средство. В. Средство. Г. Средство и цель. Д. Средство и цель. Е. Средство
3. Если средство, то оно оправдывало цель?
A. Безусловно да. Б. В общем да, но цена слишком велика.
B. Безусловно да. Г. Безусловно нет. Д. Безусловно нет. Е. Безусловно нет.
4. ГУЛАГ - явление российское или советское?
А. Советское. Б. Советское. В. Безусловно советское.
Г. Европейское и даже мировое. Д. Не только российское и советское.
Е. Локальное.
5. ГУЛАГ - случайность или закономерность?
A. Абсолютная необходимость. Б. Девиация, извращение социализма.
B. Закономерность. Г. ГУЛАГа могло и не быть.
Д. Не закономерность. Е. Не закономерность, но и не случайность.
6. Кто несет ответственность за содеянное ГУЛАГом?
A. "Враги народа". Б. Сталин и его окружение.
B. Объективные факторы ("враги"), а также евреи.
Г. Ленин, Сталин, партия большевиков, коммунистическая идеология.
Д. Интеллигенция, народ в целом.
Е. Народ и властители, традиции русской истории.
7. Значение ГУЛАГа в жизни России
A. Положительное. Б. Положительно-отрицательное.
B. Отрицательное для России и положительное для ее врагов.
Г. Безусловно отрицательное. Д. Отрицательное. Е. Отрицательное.
8. Возможные средства преодоления последствий ГУЛАГа?
A. В них нет необходимости.
Б. Реабилитация коммунистов, коллективность руководства.
B, Борьба с еврейским заговором.
П. Покаяние, возрождение монархии и здоровой земской жизни.
5
Д. Создание правового государства, уважение к правам человека. Е. Демократия, борьба за идеи свободы и равенства, соблюдение прав человека.
Современное состояние проблемы отражено в работах Р.А.Медведева и французского историка Н.Верта. По их мнению, история ГУЛАГа - это история борьбы тоталитарного государства против человека, порабощения его государственным аппаратом, постепенного подчинения гнету, история принятия человеком его рабского состояния как должного, как нормы, история утраты человеком "меры свободы" (А. 14.Солженицын). Считается установленным вполне определенно, что лагеря 20-х гг. были перевосттателькыми (в отя.ччиз от карательной царской каторги) - "в эти годы лагеря еще не превратились в ••••ост- ^а;> сового уничтожения. Положение в них было более^енее терпимые: приличное питание, ограниченный рабочий день В период кассовых репрессий, который, по мнению авторов, наступал в 1936 - 1937 гг., ГУЛАГ охватил буквально всю страну, выполняя асе больше т больше народнохозяйственных задач (лесозаготовки, добыча полезных ископаемых и т.п.).
Ухудшение положения заключенных привели к тому, что труд стал средством уничтожения, и лагеря становятся истре5мтельно~1?удоэ1лм?л. Далее, возрождение рабского принудительного труда з лагерях оправ-дывало себя лишь благодаря тому, что СССР был незначительно Som г полезными ископаемыми и природными ресурсами. И, наконец, авторы отмечают тот факт, что наряду с выполнением экономических функций ГУЛАГ становится "гхадемстекюй страха", высший рзецв&т коброй г»зд«зот на конец 30 - начало 40-х гг. Со смертью Сталина систола лагерей ; ^степенно сворачивается и после XX съезда КПСС окончательно разрушается щ.
. Безусловно, приведенная концепция отнюдь нь ио^р^.ыв^т поставленной проблемы, поскольку не подкрепленксикрогиьши ^отори-ческими исследованиями. Восстановить недостающие звенья истериче-ского явления невозможно без привлечения широкою круга источников, прежде всего архивных. В этом смысле всю литературу по интересующей нас проблеме можно условно разделить на оощттную и основанную на архивных данных. Вплоть до 1993 г. важнейший архив - ГУЛАГа -был недоступен для исследователей. Поэтому все исторические исследования системы лагерей в СССР основывались на единственном источнике - воспоминаниях бывших узников ГУЛАГа.
Несомненно, что лучшими, работами доархивного периода были исследование Давида Даллина и Бориса Николаевского (1947) \а монография Бориса Яковлева (псевдоним Николая Александровича Троицке го) "Концентрационные лагери СССР" (Мюнхен, 1955 - Лондон, 1983) Следует отметить также прекрасно составленные библиографии Люби-ше Зорина (1980) и Б.Беленкина (1995). Даялин и Троицкий стоят у истоков двух направлений в разработке темы. Представители первого пытаются нарисовать возможно более широкую картину системы принудительного труда, используя социологический и политологический пеня-
б
тийный аппарат. Представители второго (историко-географического) предпочитают возможно более точно описывать конкретные тгеря, их структуру и функции в сочетании с характеристикой природно-климатических особенностей различных регионов [7].
Новый зтап в исследовании проблемы связан с публикациями В.Н.Земскова, И.Ф.Бугай, СИ. Кузьмина, 8.М. Кириллова, Э.Бэкона, Д.Гетгтк М.Джекобсона в 1991-1995 гг. Они отличались широким использованием статистики ГУЛАГа и вниманием к структуре лагерных подразделений, социальной стратификации, условиям жизни и труда заключенных. Интерес к: социологическому аспекту данной темы дает основания ожидать некоторых результатов на общем пространстве проблемы [8].
Отметим также; антропологический подход, который заключается в попыте© взглянуть па проблему с позиции описания конкретных ситуаций конкретных людей (или групп), попавших в сталинские лагеря. Здесь объектом описания и анализа являются не структуры и функции, а ситуации, связи v* отношения. На уровне обобщения в работах представителей этого направления концентрируется определенный исторический опыт, накопленный и передаваемый следующим поколениям [9].
Обзор имеющейся литературы регионального уровня следует начать с трудов И.Мосшега и П.А.Сорокина, выходцев из коми народа, испытавших на себе осе прелести нового советского порядка и оставивших нам свои размышления о пережитом. Более того, именно им удалось первыми на основе тщательного анализа опубликованных источников и своих собственных впечатлений возвыситься до точного понимания сути проводимой московскими правителями политики б отношении собственною народа вообще, финно-угорских народов России, в частности, П.А.Сорокин считал коммунизм и фашизм проявлениями глубокого кризиса цивилизации конца XIX - начала XX вв [10].
Профессор В.В.Нглимое, сын известного коми ученого и общественного деятеля ВЛ.Н&лимоеа, погибшего в Сыктывкарской тюрьме 23.12.1939 г., 18 лет своей жизни проведший в сталинских тюрьмах, лагерях и ссылках, отмечает в книге своих воспоминаний и бешеную динамику смертоносной Идеи сталинского государства, и новое - демоническое - понимание правды, навязанное людям в соответствии с тайно задуманным демоническим планом, и двойственный характер сталинских лагерей [11].
Первое описание этих лагерей в Коми крае составил московский журналист В.Канторович, совершивший в 1933 г. поездку по владениям крупнейшего по тем временам Ухто-Печорского "треста" ОГПУ. Он описан режим содержания заключенных, условия их труда и быта, формы и способы большевистского "освоения" Севера. Условия жизни заключенных он считал "нормальными", всячески подчеркивал "огромную человечность советской карательной (исправительно-трудовой) политики" [12].
В отличие от В.Канторовича двое заключенных того же лагеря - Ос-тап Вишня (Губенко) и М.Розанов - представили своим читателям возможность узнать "горькую правду" о лагерной жизни изнутри. Очерки О. Вишни представляются ценными как живое свидетельство очевидца [13].
7
v Работа М.Розанова содержит анализ документов (таблиц норм питания и вещевого довольствия заключенных в 1937 г., различные справки и отчеты, инструкции, статистические материалы и т.п.) и превосходное описание управленческой структуры лагеря: промыслов, лаготделе-ний, лагпунктов, а также взаимоотношений различных звеньев управления в процессе принятия- решений. Исправительно-трудовой Ухто-Печорский лагерь предстает в описании М. Розанова в своем истинном обличий - как истребительно-трудовой [14].
Северным лагерям отведено немало страниц эпопеи А.И.Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ. Значительная часть книги посвящена именно "истребительно-трудовым". Автор упоминает практически все лагеря, дислоцированные в Коми АССР в 30 - 50-х гг.: пересыльные в Княжпогосте, Ванвиздино, Щелья-Юре, Усть-Усе, железнодорожные, нефтяные, угольные, лесные и многие другие [15].
Ухтинский историк и краевед А.Н.Канева собрала и обработала значительный архивный материал о деятельности Ухто-Печорского лагеря за 1928-1938 гг., его прямого преемника - Ухто-Ижемского лагеря - за 1938 -1945 гг. [16]. Ее публикациям присуща определенная авторская логика: вначале дается краткий экскурс а родословную обоих лагерей, затем рассматривается их структура, реорганизации, дается обстоятельный функциональный анализ их деятельности в указанный исторический период, приводится списочный состав заключенных, даны схемы дислокации лагерей - достаточно подробные и обстоятельные.
Сам подход к анализу проблемы - чисто исторический: структуры и функции Ухтинских лагерей рассматриваются диахронически (эволюция зо времени как развертывание смысла). Состояние же самой лагерной системы описывается в "пространственных" терминах. Зта методология предполагает в то же время и традиционно - "историческую" интерпретацию источников: методику их подбора, группировки, раскрытия их "ответоспособности". Таким образом достигается целостное структурно-функциональное описание системы лагерей в ее движении, развертывании по шкале авторского исследования. При этом причина, "состояние" и результат слиты в едином интеллектуальном усилии автора.
К сожалению, при всех своих несомненных достоинствах эта методология обладает и существенным недостатком. Не удается гармонизировать внешнюю и внутреннюю стороны изучаемого феномена. К числу внешних факторов А.Н.Канева относит прежде всего территориальную экспансию Ухтинских лагерей как результат роста производства и численности заключенных (включая процесс реального "освоения" Ухтинского нефтяного района посредством создания ожерелья спецпоселе-иий по стратегически важным направлениям под флагом так называемой "колонизации"), усложнение структуры внешних связей и отношений лагерей (проблемы отношений лагеря с местным населением - коми). Внутренний ритм лагерной жизни остается неразгаданным, поскольку не всегда видна движущая идея этой динамики.
В методологическом плане весьма существенно отличается позиция П.И.Негретова. Его статья, посвященная анализу начального периода
8
освоения Воркутинского угольного месторождения (1931-1941 гг.), основана на принципах современной исторической географии: признается, что географическое положение Воркуты и способ освоения северных территорий силами в основном заключенных - в значительной степени предопределили систему функционирования Воркутинского хозяйственного комплекса. Поэтому анализ идет по элементам комбината: транспорт, снабжение, административно-территориальная подчиненность, проблемы рабочей силы, уровень компетенции управленческих кадров, организация и эффективность научных исследований. Диахронический принцип соблюдается, но играет явно подчиненную роль, будучи привязан к основным элементам анализируемой проблемы.
Автор использует в основном источники социально-экономического характера (бухгалтерские отчеты Воркутлага). Главный вопрос, на который он пытается найти ответ, заключается в следующем: "...насколько эффективно с экономической точки зрения производилось освоение Воркутинского угольного месторождения в довоенное десятилетие..." [17].
Ответ П.И.Негретова носит сугубо отрицательный характер: разве можно назвать созидательной деятельность, при которой в одном месте что-то с безумной расточительностью строится, а з другом - нечто еще более ценное уничтожается? При таком подходе вопрос гармонизации внешней и внутренней сторон функционирования лагерной системы снимается, но сама проблема остается как достаточно активная сфера актуализированной потенции.
Ухтинский краевед и общественный деятель А.И.Терентьев одним из первых обратил внимание на формы и способы сопротивления заключенных в сталинских лагерях. Еще в 1975 г. он опубликовал в газете "Усинская новь" материал о вооруженном восстании заключенных Воркутинского лагпункта "Лесорейд" (недалеко от районного центра Коми АССР - села Усть-Ухта), которое вспыхнуло зимой 1941-1942 гг. [18]. Этот сюжет 20 лет спустя подробно проанализировал М.Б.Рогачев. И.И.Осипова и В.М.Полещцкоа впервые опубликовали ранее совершенно секретные материалы (из фондов КГБ и ГУЛАГа), относящиеся к восстанию и судьбам его участников [19].
М.Б.Рогачев на основе анализа материалов следственного дела об участниках восстания, хранящихся в архиве Управления ФСБ по Республике Коми, дал развернутый очерк событий и оценку обстоятельств, приведших к трагедии [20]. Большой интерес представляет обзор ла-' герных и гулаговских отчетов по осуществлению, репрессий против заключенных в лагерях, составленный И.И.Осиповой. Он охватывает 28 сюжетов периода 1941-1946 гг., из которых 8 связаны с лагерями в Коми АССР (Воркута, Инга, Ухта, Северный железнодорожный лагерь). Из этой публикации мы впервые узнали имена руководителей подпольных организаций сопротивления - политзаключенных, узников совести, представителей национально-освободительного движения. Впервые дается краткий обзор восстаний заключенных в 1947-1957 гг. Из 21 сюжета 5 относятся к лагерям в Коми АССР. Но, пожалуй, самое сильное впечатление производят данные о судьбах священников и верующих
9
различных конфессий, попавших в гулаговский ад. Для нас особенную ценность представляют данные этого рода по Ухтинскому, Печорскому и Особому ("Минеральному") пагеряы\ а Коми АССР.
Конечно, при всех достоинствах (солидная документальная база, умелый подбор источников, продуманная компоновка текстов и т.д.) обе работы - И.И.Осиповой и В.М.Полещикова - тяготеют, к сожалению, к источниковому полюсу интересующей нас проблемы.
Другой крайностью яштется попытка С.Кузьмина придать историческим фактам о сопротивлении в пэтврях и лагерной жизни сталинского периода вообще негативную смысловую нагрузи/ в духе консервативно-патриотической концепции, за которой явно прослеживаются рудименту старей официально-охранительной модели. Автор приводит новые интересные факты об Ухто-Печорских лагерях, подробно \а достаточно объективно описывает политическую забастовку заключенных (осень 1936 - зима 1937 гг.), "кашкетинские" расстрелы в Ухте и Воркуте 1938 г., деятельность повстанческих организаций заключенных (1S41-1S42 гг.). Нельзя согласиться с мнением автора о том, что "миллионы советских граждан погибли на фронтах войны, защищая Родину и обитателей ГУЛАГа", тем более, что сам автор упоминает о 557 тысячах заключенных, призванных в ряды Красной Армии в 1941-1943 гг. [21].
В недавно опубликованном третьем томе "Книги Памяти Республики Коми" сообщается, что из Коми АССР на фронт ушли около ста тысяч заключенных. Авторы Книги совершенно справедливо отмечают: "Их имена, как и имена всех других погибших, мы обязаны помнить". Кроме того, впервые признается, что Северная железнодорожная магистраль Котлас -Воркута строилась в основном заключенными ГУЛАГа [22].
Значительный вклад в изучаемую проблему оперли участники Всероссийской научной конференции "Проблемы истории репрессивной политики на Европейском Севере России. 1917 -1956 гг." (осень 1993г.) Конференция подвела некоторые итоги исследований, наметила возможные направления дальнейшего анализа. Отдельные аспекты проблемы рассматривались в работах В.П.Золотарева, Т.М.Хорунжвй. Л.А.Максимовой, Л.А.Жданова, А.Н. Турубаиоеа, А.А.Попова, И.Л.Жеребцова, А. Ф. Сметанина, О.ИАзарова, А.И.Шеренас, Н.Тележенко, Е.Галикаевой, Е.Якимовой, Е.Ворошиловой [23]. Общий очерк истории лагерной системы сталинского типа в Коми крае содержится пока лишь в двух публикациях: вводной статье историка Н.А.Морозова к сборнику воспоминаний бывших узников лагерей "Печальная пристань" и в обзорной статье Н.А.Морозова и
Б.М.Рогачева [24].
Объектом нашего исследования является история становления, функционирования и развития исправительно-трудовых лагерей на территории Коми края в 1929-1956 гг. Автор ставит перед собой следующие задачи:
• проследить основные этапы генезиса лагерной системы в Коми крае;
• проанализировать ее структуру и функции;
• определить точную дислокацию лагерных подразделений;
ю
• проанализировать состав заключенных, реконструировать условия их труда и быта;
• установить место лагерной системы в планах освоения Севера;
• оценить степень и формы влияния лагерей на местное население -коми;
• определить формы и методы сопротивления произволу лагерной администрации.
Для раскрытия данной темы имеются как историографические, так и источниковедческие предпосылки. В распоряжении исследователей имеется достаточно обширная литература, в научный оборот вводятся вое новые серии документов, постепенно открывают свои тайны архивы. Опубликованы воспоминания участников событий 20-50-х гг., происходивших в Коми крае.
Работа состоит из трех глав. Глава 1 посвящена лагерям нефтяной и угольной промышленности, 2 - железнодорожным, 3 - лесозаготовительным лагерям.
Источники
Отметим прежде всего труды К.Маркса, Ф.Энгельса, В.И.Ленина и И.В.Сталина (документы, статьи и выступления) [25]. Основные идеи, изложенные ими, были конкретизированы сподвижниками С.М.Кировым, Ф.Э.Дзержинским, Н.А.Вознесенским, Н.С.Хрущевым, а также руководителями регионального уровня и закреплены в документах партийных съездов, конференций, партийно-хозяйственных активов всех уровней. Вторую группу источников составляют нормативные акты государственных органов власти и управления - законы, распоряжения, директивы и приказы [26].
Периодические издания - центральные и региональные - содержат немало сведений, дополняющих данные о системе ГУЛАГа, почерпнутые из других источников. Особую группу среди них занимают многотиражки лагерей, дислоцированных на территории Коми АССР.
Воспоминания составляют важнейший комплекс источников по данной теме. Прежде всего это воспоминания бывших узников лагерей, опубликованные за рубежом, а в последние годы и в России. Мы выделяем три группы воспоминаний: бывших узников - граждан СССР, иностранцев и работников лагерей - вольнонаемных. Каждая из них весьма своеобразна и специфична, имеет определенное значение для исследователей. Это - свидетельства очевидцев, хотя порой они страдают фрагментарностью и неточностями.
Большой интерес представляют воспоминания бывших немецких военнопленных, освободившихся по "аденауэровской" амнистии в середине 50-х гг., опубликованные в Германии. Конечно, и эти мемуары достаточно субъективны, содержат немало ошибок в хронологии, в написании названий населенных пунктов и местностей (коми названия очень трудны для иностранцев), в описании событий. Это составляет определенные трудности для читателя. Для русского читателя порой
и
непонятны духовные и религиозные реминисценции, характерные для менталитета европейцев [27].
Воспоминания содержат немало интересных сведений об участии заключенных в строительстве промышленных объектов, располагавшихся на территории Коми АССР (заводов, нефтепроводов, шахт и электростанций, леспромхозов, железных и шоссейных дорог и т.д.). В них отражены условия работы и жизни заключенных - нормы питания и выработки, данные о национальном составе лагерей и отношениях между представителями различных национальностей, о политике лагерной администрации по отношению к различным категориям заключенных.
Конечно, для историка этот "микроуровень" воспоминаний интересен и важен, но не менее важен для него и "макроуровень", т.е. выводы и обобщения, которые в них содержатся. Следует отметить, что они отличаются большей глубиной, чем воспоминания советских заключенных. Ведь иностранцам было проще сравнивать и обобщать, потому что у них не было в сознании архетипов советского воспитания и советского образа жизни. Все иностранцы - бывшие заключенные ГУЛАГа, оценивали его как систему насилия и уничтожения людей в массовой и устрашающей форме. Они считали, что причины создания этой системы носили скорее экономический, чем политико-психологический характер (А.Малумьян, Ж.Броньяр, Х.Соболевский). Все они совершенно определенно выражали сочувствие гражданам СССР, попавшим в жернова машины репрессий (П.Бруассак, Д.Нобль, Б.Скульский, Б.Рутковский).
Пьер Бруассак, Жильбер Броньяр, Менахем Бегин сравнивают систему советских и фашистских концлагерей, подчеркивают их однотипность. В мемуарах иностранцев приводятся примеры деятельности госбезопасности и МВД СССР по сокрытию правды о ГУЛАГе от общественности Запада. С этой целью агенты госбезопасности использовали западную коммунистическую печать, работников советских посольств за рубежом, выступления просоветски настроенных деятелей западного искусства и культуры, пытались дискредитировать бывших узников ГУЛАГа, освободившихся из сталинских лагерей и вернувшихся на Родину (например, такие акции были организованы в отношении Жильбера Броньяра во Франции).
Мемуары занимают место между собственно историческими и собственно литературными нарративами, представляя собой такое "историческое правдоподобие", в котором макроисторический фокус смещен в сторону историографии, а микроисторический - в сторону беллетристики.
В 1989-1995 гг. были предприняты и первые попытки публикации документов по данной теме. Тем не менее определяющее значение имеют архивные материалы, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации, Центральном государственном архиве Республики Коми, ведомственных архивах Министерства внутренних дел и Федеральной службы безопасности, Верховного суда и Прокуратуры Республики Коми, органов юстиции, статистики и т.д.
Условно их можно разделить на несколько больших групп:
12
а) приказы, инструкции и распоряжения правительства, Совета труда и обороны, Государственного комитета обороны, Высшего Совета Народного Хозяйства, министерств и ведомств в отношении северных лагерей;
б) приказы НКВД и МВД СССР об образовании, дислокации, переподчинении и ликвидации лагерей, об их текущей деятельности;
в) отчеты лагерей в ГУЛАГ о производственной деятельности и использовании рабочей силы, годовые отчеты ГУЛАГа вышестоящим организациям;
г) делопроизводственная документация лагерей;
д) материалы политических отделов лагерей;
е) учетные карточки заключенных и ссыльнопоселенцев;
ж) архивные личные дела заключенных и спецпоселенцев.
Источники по лагерям НКВД-МВД СССР в Коми АССР Библиография: Воронцова И.Д. "Мемориальская" тематика на страницах газеты "Ухта" (1988-1994). Ухта: Городская публичная библиотека, Центральная библиотека ЦБС. 1995. Ротапринт. 1995. 25 С.
Центральные архивы:
ГАРФ (Государственный архив Российской Федерации): фонд 9414, опись 1 (ГУМЗ - ГУЛАГ);
фонд 8361, опись 1(Главное управление лагерей горнометаллургической промышленности);
фонд 9407, опись 1 (Главное управление лагерей железнодорожного строительства);
фонд 8360, опись 1 (Главное управление лагерей лесной промышленности); фонд 9401, опись 1 (Управление материально-технического снабжения строек и лагерей ГУМЗ-ГУЛАГ).
Республиканские архивы:
ЦГА РК (Центральный государственный архив Республики Коми); КРГАОПДФ (Коми республиканский государственный архив общественно-политических движений и формирований);
АУИН (Архив Управления по исполнению наказаний МВД РК). В Сыктывкарском отделении архива хранятся материалы следующих исправительно-трудовых лагерей:
Наименование лагеря Годы Литер
Севлаг ОГПУ 1929-1932 ИТК-7
Ухто-Печорский 1930-1933
Котласский 1938-1945
Сезжелдорлаг 1937-1950 Я-219
Печорлаг 1940-1955 АА-274
Ухто-Ижемский 1938-1955 АО-226
Верхне-Ижемский 1942
Северо-Двинский 1940-1946
Щугорский 1942-1944
Заполярный (стройка 301) 1941-1944 ГК-278
Северное управление (Абезь) 1947
13
В Воркугинском отделении АУИН МВД РК находятся материалы сле-дующих лагерей:
Наименование лагеря
Особый № 1 (Минеральный) Особый № 6 (Речной) Интинский Воркутинский Комбинат "Интастрой" Комбинат "Интауголь" Обский Стройка 501 Стройка 503
Годы Литер
1948-1955 ЖЧ-388
1948-1954 п/я-407
1941-1943 0-223
1938-1955 Ж-175
1941-1946
1946-1953
1947-1954 ВЕ-15
1947-1954
1947-1954
В архиве учреждения АН-222 (г.Емва Княжпогостского района Респуб-лики Коми) хранятся материалы лагерей:
Наименование лагеря
Локчимскии
Усть-Вымский
Водораздельный
Годы
1937-1941
1933-наст.время
1952-1958
Литер
Многотиражки лагерей:
Библиография: Канева А.Н. Многотиражки Ухтпечлага // Проблемы истории репрессивной политики на Европейском Севере России. 1917-1956. Сыктывкар, 1993. С. 32-35.
"Северный горняк". Орган парторганизации Ухтпечлага. 10 сентября 1931- середина 1938 г.
"Тракт", "За рулем" - органы управления строительством тракта Усть-
Вымь-Чибью. 1932-1933 гг.
"На страже". Орган охраны Ухтпечлага.
"На вахте". Орган парторганизации 11 радиевого промысла.
"На верфи". Орган управления судоверфи Покча Ухтпечлага.
"Вышка". Орган культурно-воспитательной части 1-го нефтепромысла
Ухтпечлага;
"За ухтинскую нефть". Орган управления Ухтижемлага;
"Лес - стройкам". Орган управления лесозаготовительного предприятия [Устьвьмлаг];
"За Северо-Печорскую магистраль". Орган Управления и политотдела
Северного железнодорожного лагеря.
"Производственный бюллетень" Севжелдорлага.
"За Полярную магистраль". Орган управления и политотдела Печорского железнодорожного лагеря.
"За возвращение на Родину". Орган политотдела Интинского лагеря. "За интинский уголь". Орган управления и политотдела Интинского лагеря. "Производственный бюллетень" управления "Интастрой". "Интинский горняк". Орган культурно-воспитательного отдела Интинского лагеря (с апреля 1944 г.).
"Полярная Звезда", "Победа" - орган охраны Минерального лагеря (Инта). "Заполярная кочегарка". Орган политотдела Воркутлага. "Шахтер". Орган культурно-воспитательного отдела Воркутлага.
14
Источники по отдельным лагерям:
Северный лагерь ОГПУ: ЦГАРК. Ф. 3. Ол. 1; Ф. 421. Оп. 1; Ф. 701. Оп. 1. КРГАОПФД. Ф. 1. Оп. 1.
АУИН МВД РК (г. Сыктывкар), документы Севлага ОГПУ, литер ИТК-7,
за 1929-1932 гг.
Воспоминания:
Дворжецкий В. Пути больших этапов. М.,1995.
Налимов В.В. Канатоходец: Книга воспоминаний. М., 1995.
Ухто-Печорский лагерь: ЦГАРК. Ф. 1668 и 140. КРГАОПФД. Ф. 1 и 2174.
Архив управления по исполнению наказаний МВД РК (г. Сыктывкар), документы за 1930-1933 гг. (далее - АУИН МВД РК). Архив производственного объединения "Коминефть" (г. Ухта). Ф. 1. Ухтинский городской государственный архив. Ф. 6. Архив Ухто-Печорского общества "Мемориал". Фонд В.П.Надеждина, многотиражки "Северный горняк", "За ухтинскую неф-пьЛ Воспоминания и документальные свидетельства: Вишня О. Город Чибью. Очерк // Ухта. 1989. 25-26 июня. Налимов В.В. Канатоходец: Воспоминания. М.,1994. Ежов Н.И. Показания на судебном процессе / Публ. М.Николаева // Воля. Журнал узников тоталитарных систем. М.,1994.№ 2-3. С.87-100. Войтоловская А.Л. По следам судьбы моего поколения. Сыктывкар, 1991. Волков О.В. Погружение во тьму. Из пережитого. М.,1992. Валлерштейн Л. Люди ГУЛАГа // Печальная пристань.. Сыктывкар, 1991. С.269-307.
Городин Л. Коновалов. Бирюков // Там же. С. 345-353. Байтальский М. Тетради для внуков // Там же. С.328-344. Гурский К. Река все уносит... // Там же. С.364-369. Розанов М. Завоеватели белых пятен. Лимбург, 1951.
Ухто-Ижемский лагерь: ЦГАРК. Ф. 1668. РГАОПФД. Ф. 2174.
АУИН МВД РК, документы за 1938-1955 гг.
Ухтинский городской госархив. Ф. 1. Многотиражка "За ухтинскую нефть", газета "Ухта" (1953-1956 гг).
Воспоминания:
В недрах Ухтпечлага: Сборник. Вып.1-2. Ухта. 1989; 1994. Самсонов В.А. Жизнь продолжится. Записки лагерного лекпома. Петрозаводск, 1990.
Старостин Н. Весна патриарха // Печальная пристань. С.354-363. Ганяее Г. Повезло: не расстреляли // Там же. С.375-381. Володарский Н. За кулисами был конвой // Там же.
15
Шрейдер Михаил. НКВД изнутри. Записки чекиста. М.,1995. (С. 103 -
104, характеристика начальника лагеря Бурдакова).
SoboSewsky Н. Z Wiiienskego kraju - w swiat GULAGU. Warszawa: Wshod, 1990.
Локчимский лагерь:
КРГАОПФД. Ф. 1. On. 3.
Архив учреждения АН-222 (г. Емва), документы за 1937-1941 гг.
Усть-Вымский лагерь: КРГА ОПФД. Ф. 1. Оп. 3; Ф. 1683. Оп. 2.
Архив учреждения АН-222 (г. Емва), документы за 1933 - 1956 гг. Воспоминания:
Разгон Л. Непридуманное: Повесть в рассказах. М.,1989. Мордухович М. Наказание без преступления // Наука и жизнь. 1990. № 3,4.
Воркутинский лагерь: ЦГАРК. Ф. 1657,1668,1681. КРГАОПФД. Ф. 1875.
АУИН МВД РК (г. Воркута), документы за 1938-1955 гг,
"Полярная звезда", многотиражка.
Воспоминания:
Негретое П.И. Все дороги ведут на Воркуту. Benson (Vermont), 1985.
Нильский М. Воркутская трагедия // Континент. 1978. №18.
Панин Д. Лубянка-Экибастуз: Лагерные записки. М.,1990.
Куусинен Айно. Господь низвергает своих ангелов: Воспоминания
1919-1965 гг. Петрозаводск, 1991.
Гизатулин Р.Х. Нас было много на челне: Документальное повествование. М.,1993.
Клейн А. Дитя смерти. Сыктывкар, 1995.
Мальцев М.М. Огонь из вечной мерзлоты // Строители - фронту. М.,1968. С.184-200.
Васильев В. Вьюги Воркутлага // Печальная пристань. С. 145-203. Иванычук Е. Шаг влево, шаг вправо // Там же. С.316-326. Одолинская Н. Каторжанки // Там же. 390-393.
Воскресенская (Рыбкина) З.И. Теперь я могу сказать правду. М.,1993.
Buca Е. Vorkuta. London, 1976.
Kotow P. Via Kotlas a Vorkuta. Gdansk. 1989.
Noble J. Un Americain au GOULAG. Paris, Apostolat des editiones. 1960. Pietro Leoni. Spia del Vaticano. Editione Cinque Lune, Roma, 1959. Roeder Bernard. Katorga. London, Melbourn, Toronto, 1958. Шолмер Дж, Воркута / Пер. с англ. изд. 1957 г. Машинопись. ГАРФ. Ф.9414. Оп.1. Д. 1799. 300 стр.
Skebera Kazimieras. Reikejo musu kanciu. Vilnius: Mintis, 1990.
16
Интинский лагерь: ЦГАРК. Ф. 1959,1957,1959,1973,1657,1658,1726,1656,1681,1515. КРГАОПФД. Ф. 2174,2292.
АУИН МВД РК (г. Воркута), документы за 1941-1953 гг.
Воспоминания:
Ванеев А. Два года в Абези // Наше наследие. М.,1990. №3,4. Дмитриев П. Солдат Берии: Воспоминания лагерного охранника. Л.,1991.
Мишкевич Г. Черная быль // Печальная пристань. С. 99 -144. Бурсган И.О. Моя Инта: страницы истории Инты (из воспоминаний ветерана). Инта, 1994.
Инталия: Воспоминания узников Минлага. М.,1995. Фрид Валерий. 58 1/2. Записки лагерного придурка. М., 1996. Leonas Viiutis. Likimo mozaika. Atsiminimai. Kaunas: LPKTS. 1992. Global J. Purga. Warszawa, 1990.
Северный железнодорожный лагерь: КРГАОПФД. Ф. 1. On. 3.
АУИН МВД РК (г. Сыктывкар), документы за 1937-1950 гг. Воспоминания:
Ольшевский В. Выжить! // Печальная пристань. С.257-267. Ваза -Э. Я спрашиваю себя... // Там же. С.370-374. Тараканов Ф. Без вины над пропастью: Документальная повесть. Сыктывкар, 1992.
Петкевич Т. Жизнь сапожок непарный. М.,1993.
Пз^9#£КЦй^ лагерь:
КРГА ОПФД. Ф. 1876. Оп. 1*и2; Ф. 1. Оп. 3. АУИН МВД РК (г.Сыктывкар), документы за 1040-1955 г. Воспоминания:
Шерешевс§шй Л. Страницы будущей книги // Книжное обозрение. М., 1989. 3 февраля.
Малых Ф. Все начиналось так // Заря Тимана. Сосногорск, 1990. 17 июля. Begin М. White Nights. New York: Harper & Row, 1977. Simkus Krizosfomas. Mane arestavo liaudies seimo pirmosios pertraukos metu // Kardas. Vilnius, 1991. № 4.
1. См.. Панин Д. Лубянка-Экибзстуз.Лагерные записки. М.,1990; Держава созидателей. М.,1991. С.197; Гивдин е.а. Выход из лабиринта. Нью-Йорк, 1982; самсонов е.А. Жизнь продолжится: Записки лагерного лекпома. Петрозаводск^ 990; Цыганков А. Предисловие к: Их называли КР. Петрозаводск, 1992. С.4; Jerzy G.Giiksman. Social Prcfiiacttc As One Form Of Soviet Terror // Totalitarianism. New York, 1954. P. 60-74; Верт H. ГУЛАГ // 50/50. Опыт словаря нового мышления. М.,1989. С.403-407;
2. См.: Гордон Я.А., Клопов Э.В. Что это было? Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30-40-е годы. М.,1989; Кузьмин с. Лагерники.
17
Гулаг без ретуши // Молодая гвардия. 1993. № 3,4,5-6; Его же. Политико-правовые основы становления и развития системы исправительно-трудовых учреждений советского государства. 1917-1985: Автореф. дис. ... докт. юрт. наук. М., 1992; Ел-фимов КШ. Маршал индустрии: Биографический очерк о А.П.Завенягине. 2-е йзд. Челябинск, 1981; Славин СБ. Промышленное и транспортное освоение Севера. М.,1961; Его же. Освоение Севера. М.,1975; Суворов В. Ледокол. Кто начал вторую мировую войну? М.,1992; Негретое ГШ. Почтовый ящик Ш 223 // Печаньная пристань. Сыктывкар, 1991. С.240-256; Канезз А.Н. Ухтпечяаг // Звенья. Исторический альманах. Вып.1. М.,1991. С.331-334; Ее же. Структура Ухтижемлага // Вестник культуры Коми АССР. 1990. № 1. C.38-4G; Морозов Н.А., Рогачев ГЛ.Б. ГУРАГ в Кокт АССР (20-50-е годы) // Отечественная история. 1995. № 2 С.182-137; Герлинг» Груджжтт Г. Иной мир / Пер. с польск. Н.Горбаневской. М.,1991; D.DalHn. Real Soviet Russia. New Haven: Yale University Press. 1944; Forced Labor In Soviet Russia. New Haven: Yale University Press.1947; ГУЛАГ// Социалистический вестник. 1945. 20 августа: Is Slave Labor Profitable?'// New Leader. New York, (Jum 11, 1951); The Slave Empire \Ntih\r\ the Soviet Empire //The New York Times Magazine (October 14,1951).
3. Солженицын а.И. Архипелаг ГУЛАГ: В 3 т. М.,1990; Медведев РА. ГУЛАГ // 50/50. Опыт словаря нового политического мышления. М.,1969. С.407-410; Мальса-гов С.А. Адский остров: Советская тюрьма, на далеком Севере / Пер. с англ. М.,1991 (первое издание - London, 1925); Herling а.К. The Soviet Slave Empire. New York, 1951; ВертИ. История советского государства. 1900-1991. 2-е изд. М.,1994.
4. Солженицын AM. Указ.соч.; Шафаревнч ИР. Есть ли у России бу/^/щее? Публицистика. М.,1991; Reagan R. Speaking My Mind. Selected Speaches. New York, 1969;
5. Arendt, Hannah. The Origins of Totalitarianism. New York, 1951; Герлкнг» Грудзинский Г. Указ.соч.; Шаламов В. Колымские рассказы. В 2 т. М.,1391-1992; Немцова 3. Реплика // Глотов В.В. Шаг влево, шаг вправо... М.,1989. С.20; Обстоятельный обзор историографии сталинизма см.: Павлова И.В. Сталинизм: становление и развитие. Сер. "Советский тоталитаризм: исследования и документы". Новосибирск, 1993. Т.1. С.7-36.
6. См.: Медведев Р.А., Верт А. ГУЛАГ // 50/50. Словарь нового политического
мышления. М.,1989.
7.См.: Яковлев Б.А. Концентрационные лагери СССР. London, 1983; Roeder, Bernard. Katorga. An Aspect of Modern Slavery. London, Melbourn, Tcronto,1958; Me-gretov, p.i. How Vorkuta began // Soviet Studies. 1977. XXIX. № 4. P.565-575; Морозов Н.А.,Рогачев M.S. ГУЛАГ в Коми АССР (20-50-е годы) //' Отечественная история. 1995. n22. С.182-187; Азаров О.И. Концентрационный лагерь НКВД Кедровый Шор в 30-начале 50-х гг. // Проблемы истории репрессивной политики на Европейском Севере России (1917-1956 гг.): Тез. докл. Всероссийской научной конференции / Отв. ред. НА.Морозов. Сыктывкар: Сыктывкарский университет, 1993. С.3-5
8. См.: Земскоа В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социс. 1991.№ 6; Бугай Н.Ф. Конец 30-х - 40-е годы. Европейский Север: депортация народов // Национальные отношения в Коми АССР: история и современность. Вып.1: Тр. / ИЯЛИ. Вып.52. Сыктывкаре991. C.B7-SS] Кузьмин СИ. Указ.соч. (1992); Кириллов B.IVS. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала. 1920-е- начало 1950-х гг. Нижний Тагил, 1996; Его же. История репрессий на Урале. 1920-е - начало 50-х годов (на материале Нижнетагильского региона): Автореф. дис. ... докт. истор. наук. Екатеринбург, 1996; Bacon, Edvin. Glasnosf and the GULAG: New Information on Soviet Forced Labour around World War II // Soviet Studies. Vol.44,1992. №6. P.1069-1086; Bacon, Edvsn. The Gouiag at War. London: Macvillan Press LTD, 1994: Getty J.A., Rittersporn G.T., Zemskov V.M. Victims of the Soviet Penal System in the Pre War Years: A First Approach on the Bases of Archival Evidence // The American Historical Review. Vol.98. Oct.1993. №4; Jackobson, Michael. Origins of the GULAG. The Soviet Camp System 1917-1934. The University of Kentucky, 1993.
is
9. См.: Turau$kas,Eduardas. Le sort des Elates baltes (Service dlnformation du Comite superieur de liberation de la Lituanie). Rentiingen, 1954; La tragedie des Etats baltes. Ed. du Monde Nuoveau, Paris, 1952; Chambron Henry, de. La tragedie des nations baltiques. Ed. de la Revue parfarnentaire, Paris, 1946; Lietuvos giventoju genocidas. 1 tomas, 1939- 1941. Vilnius, 1992; Снэфьов,Гел!Й. Ha6oi для розстриту (ненько моя, -ненько). KniB, 1990; WIelhorsky Wtadislaw. Los Poiakow w niewoli sowieckiej. 1939-1956. London, 1956; Sedlecki Julian. Losy Poiakow w ZSSR w latach 1939-1986. London, Gryf Publications, 1987; Fautre Willi, De Latte Guido. Nos prisonniers du Goulag. Paris, Fayard,1980; Rigouiot Pierre. Des Francais au Gouiag. 1917-1984. Paris, Fayard,1984; Негретов П. Все дороги ведут на Воркуту. Benson (Vermont). Chalidze Publication. 1985; Конасоз B.S. Судьбы немецких военнопленных в СССР. Вологда, 1996.
10. Mosseg fgnati. Moskwa dawna i dzisiejsza a narody podbitne poinocno - wshod-niej Europy. Warszawa: Institut Wshodny, 1931; Sorokin P.A. Sociology and Revolution. Philadelfia.1925; Social Philosophies in the Age of Crisis. Boston, 1950; Modern Historical and Social Philosophies. Ed. by PASorokin. New York, 1963.
11. Налимов B.B. Канатоходец. Воспоминания. M., 1994. С. 10,193,198.
12. Канторович В. Большая Печора. М.,1934.
13. Вишня О. Город Чибью // Ухта. 1989. 25-26 июля
14. Розанов М. Завоеватели белых пятен. Лимбург, 1951. Отрывки из книги печатались в газете "Ухта" (1992.11 июля, 14 апреля; 1993.13 января, 3 марта).
15. Солженицын AM. Указ.соч. Т.1. Ч.1.С.50; Т.1. 4.2. С.219-220, 252- 253; Т.2. 4.3. С.64, 218-219,225,234-235,117,140,190; Т.2. Ч.З. Кн.2. С.24,208.
16. Канева А.Н. Указ.соч.
17. Негретов П.И. Указ. соч.
18. Теректьев А.И. Линия фронта // Усинская новь. 1975. № 109-114 (сентябрь); Восстание обреченных // Молодежь Севера. 1991. 6,13 мая.
19. Осипова ЫМ. Хотелось бы всех поименно назвать... М.,1993; Полещиков В.М. За семью печатями. Из архивов КГБ. Сыктывкар, 1995.
20. Рогачев Ы.Б. Усинская трагедия. Восстание заключенных // КАРТА. Рязань, 1995. №12. С. 28-32.
21. Кузьмин СИ. Указ.соч.
22. Книга Памяти Республики Коми. Сыктывкар, 1994. Т.З. С.11,12-13.
23. См.: Максимова Л,А. Лагеря и культурное строительство в Коми АССР // Этническая история и культура народов СССР: Тез. докл. Омск, 1991; Театры в лагерях сталинского режима на территории Республики Коми // Духовная культура: проблемы и тенденции развития: Тез. докл. 4.2. Сыктывкар, 1994; Algirdas Serenas. Gulago vaikas // Dienovidis. Vilnius, 1996. Ш 35. S.7; Тележенко H. Лагерные театры в Кош республике в 30~40-е гг. // Проблемы материальной и духовной культуры народов СССР и зарубежных стран: Тез. докл. Сыктывкар, 1991. С.47-48; Галикаева ejc Врачи-иностранцы з Ухтижемлаге // Там же. С.93-94; Ворошилова Е.Ю., Максимова Л.А. События 1953 года в Воркуте // Вестник культуры Коми АССР. 1990. №1. С.37-38; Морозов Н.А., Рогачев М.Б., Якимова Е.А. Польские граждане в лагерях Коми АССР (1939-1941 гг.) // Поляки в России: история ссылки и депортации. Материалы межд.конф. Спб., 1995. С.24-27.
24. Морозов Н.А. ГУЛАГ в Коми крае: взгляд историка // Печальная пристань. Сыктывкар, 1991. С.5-17; Морозов Н.А., Рогачев М.Б. ГУЛАГ в Коми АССР (20-50-е годы) // Отечественная история. 1995. № 2. С.182-187; Morozovas N. Svetimsalai GULAG'e// Dienovidis. Vilnius, 1996. № 36. S.12-13 (на литовском языке).
25. Маркс К., Знгельс Ф. Манифест Коммунистической партии // Соч., 2-е изд. Т.4. С.41:9-459; Ленин В.И. Пять лет российской революции и перспективы мировой революции // Полн. собр. соч. 5-е изд. Т.45. С.278-294; Сталин и.В. Год великого перелома. К XII годовщине Октября // Сталин и. Вопросы ленинизма. 11-е изд.
19
ОГИ3.1939. С.264-274; Киров СМ. Избранные статьи и речи (1912-1934). М.,1957; Дзержинский ф.э. Избр. произведения: В 2 т. 2-е изд. М.,1967; Вознесенский Н.А. Военная экономика СССР в период Великой Отечественной войны. М.,1948; Хрущев Н.С. О культе личности и его последствиях: Доклад на закрытом заседании XX съезда КПСС 25 февраля 1956 г. // Известия ЦК КПСС. 1989. № 3; XVI съезд ВКП (б). Ст.отчет. М.,1932; XVII съезд ВКП (б). Ст.отчет. М.,1934; XVII! съезд ВКП (б). Ст.отчет. М.,1939; Х!Х съезд ВКП(б). Бюллетени № 1-16. М.,1952; XX съезд КПСС. Ст.отчет. Т.1-2. M.t1956; Севкрайком ВКП(б). Сб.постановлений. Архангельск, 1931.
26. Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР (1917-1938). М.,1950; Собрание законов СССР (1923-1937). fwl.,1950; Собрание постановлений правительства РСФСР (1938-1949). М.,1950; Сборник законов СССР и Указов Президиума Верховного Совета СССР. 1938-июль 1956 гг. М., 1956;. Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М., 1993.
27. Войтоловская A.IL По следам судьбы моего поколения. Сыктывкаре 991; Печальная пристань: Сборник воспоминаний. Сыктывкар, 1991; Са^соноз Е.А. Жизнь продолжится: Записки лагерного лекпома. Петрозаводск, 1990. Тараканов Ф, Без вины виноватые. Сыктывкар, 1992.
20
Глава 1. ЛАГЕРЯ НЕФТЯНОЙ И УГОЛЬНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
1. Ухто-Печорский лагерь
Организован: б июня 1931 Закрыт: 10 мая 1938
Подчинен: УСЕВЛОН, ГУЛАГ Дислокация: п. Чибью Коми АО - Коми АССР Деятельность: разведка и добыча полезных ископаемых,
промышленное и дорожное строительство, лесозаготовки,
судостроение, промыслы, сельское хозяйство
Численность
заключенных: 1931 -9566, 1932-13186, 1933-19258, 1934- 20000, 1937-30276, 1938-89000. Начальник: Я. Иосема (Мороз)
В июле 1931 г. Ухтинская экспедиция ОГПУ стала Ухто-Печорским ИТЛ. 13 ноября 1932 г. ЦК ВКП(б) принял постановление "Об организации Ухто-Печорского треста", которое было продублировано СНК СрСР 16 ноября того же года и приказом № 170 начальника ГУЛАГа М.Д.Бермана. Во исполнение этих решений Ухто-Печорский лагерь Управления северных лагерей особого назначения был передан в прямое подчинение ГУЛАГа и руководство трестом было поручено ОГПУ. Ухто-Печорский трест стал "легальным лицом" Ухтпечлага (такое "раздвоение" произошло и с другими лагерями). На него была возложена реализация программы по развитию северных районов Коми АССР.
Проблемы освоения огромных малозаселенных территорий Ухто-Печорского и Ухто-Ижемского субрегионов (350 тыс. кв. км.!) стали центральными в деятельности облисполкома и обкома ВКП(б). Уже 27 мая 1931 г. бюро обкома утвердило резолюцию по докладу председателя облисполкома Ф.Тараканова "О печорском угле и нефти", с которым он выступил 17 мая. Кстати, его сообщения по этой теме дважды заслушивались на заседаниях политбюро ЦК ВКП(б) и получили понимание и одобрение руководства страны [1].
Судя по содержанию резолюции, в сферу влияния Ухтпечлага попали Усть-Цилемский, Ижемский, Троицко-Печорский, Усть-Куломский и Усть-Вымский районы, а также г. Усть-Сысольск. Ижемский район по своей инициативе приступил к лесозаготовкам для нужд лагеря и даже' обязал крестьян принять соответствующие самообязательства, но эта часть инициативы была отвергнута руководством области как чересчур смелая ("левацкая", сказали бы в ином месте). Бюро обкома поручило плановому отделу облисполкома разработать план мероприятий по промышленной колонизации бассейна Печоры [2].
24 сентября 1931 г. бюро обкома обсудило проблемы строительства спецпоселка "Новый Бор" Усть-Цилемского района, который должен был снабжать молочной и мясной продукцией Ухтпечлаг. 3 ноября того же года обсуждались проблемы Печорской экспедиции наркомата водного хозяйства СССР, развернувшей работы от устья Печоры до Троицко-
21
Печорска по реке Уса до Абези с целью обеспечить вывоз в 1932 г. не менее 300 тыс.т угля в Архангельск. Было решено в декабре заслушать доклад начальника лагеря Я.Мороза о ходе разведочных и эксплуатационных работ по нефти и углю [3].
В ноябре 1931 - январе 1932 гг. бюро обкома определило потребность лагеря в квалифицированных кадрах по угольной, нефтяной, металлургической и химической промышленности на 1932 г. и с перспективой до 1937г., а также выступило с инициативой организации еще одного треста - "Печоруголь" для организации разведки и эксплуатации богатств Печорского угольного бассейна. Эта инициатива была реализована в 1938 г., когда был создан Воркутинский лагерь (к этому времени отпала необходимость маскировать лагеря под "экспедиции" и "тресты") [4].
1 декабря 1932 г. бюро приняло развернутую резолюцию "О практических мероприятиях в связи с решением Политбюро ЦК ВКП(б) об организации Ухто-Печорского треста" и утвердило кандидатуры "технических исполнителей по вопросам Ухто-Печорского треста": Тараканов - от облисполкома, Айбабин - от планового отдела, Калачев - от отдела снабжения, Донцов - от лесного отдела, Чугаев - от сельскохозяйственного отдела и Пехонин - по подготовке кадров [5].
В январе 1933 г. Госплан СССР принял решение об организации планомерного освоения Печорского угольного бассейна.
В это время Ухто-Печорский трест был уже достаточно крупным подразделением ГУЛАГа: в его состав входили три отделения (Архангельское, Печорское и Усинское), пять промыслов, пять перевалочных пунктов, четыре рудника и пять совхозов, 44 лагпункта, два поселка спецпереселенцев (Новый Бор и Пиня-из), а общее число подразделений с самостоятельными балансами производственной деятельности увеличилось с 9 в 1933 г. до 17 в 1935 г., численность заключенных - в 10 раз (с двух до 20 тыс. чел.). С учетом "колонизованных" из числа освобожденных заключенных и спецпереселенцев списочный состав вольнонаемных работников треста составлял около 25 тыс.чел. На этом этапе главной сферой его деятельности было производственное и жилищное строительство, разведка полезных ископаемых - нефти, угля, асфальтов, природного газа, редкоземельных металлов. Общий объем строительства увеличился за 1930 - 1933 гг. в 5 раз (с 20 тыс. до 118 тыс. куб.м) [6].
1 апреля 1933 г. приказом начальника Ухтпечлага Мороза была создана Ухто-Ижемская лагерная группа (прообраз будущих лаготделений), в которую вошли: 1 и 3 нефтепромыслы, асфальтитовый рудник, сель-хозы в Кылтово и Чибью. В 1934 г. в с. Княжпогост Усть-Вымского района была создана транзитно-транспортная группа (впоследствии лаготделе-ние) Ухтпечлага. В начале 1935 г. в ней насчитывалось 85 "колонизованных" - бывших заключенных [7].
Всего на 1.01.1935 г. в тресте работали 853 колонизованных (бывших заключенных, освободившихся по истечению срока наказания и оставленных для заселения малообжитых уголков империи Ухтпечлага). Из них: в Ухто-Ижемском районе - 168 чел., в Печорском отделении
22
- 156, Усинском - 122, в Княжпогостской транзитной группе - 85, на нефтепромысле №1 -127, нефтепромысле №2 -180 и нефтепромысле №3 -15 чел. Семейных из них было 305, с ними проживали 548 членов семей, одиночек - 548.
По возрасту: 1870-1875 гг. рождения - 3, 1875-1879 гг. - 3, 1880-1884
- 15, 1885-1889 гг. - 60, 1890-1894 гг. - 95, 1895-1899 гг. - 145, 1900-1904 гг. - 204, 1905-1909 гг. - 266, 1910-1914 гг. - 62 чел. Следовательно, в возрасте 20-40 лет - самом работоспособном - находились 677 чел. (79%). На срок менее 5 лет были осуждены 69 чел., от 5 до 10 лет - 413, 10 лет - 371 чел. 405 бывших заключенных (47.5%) были осуждены по различным пунктам 58-й статьи уголовного кодекса РСФСР. Это достаточно высокий показатель для 1934 г., учитывая, что еще не подошел знаменитый "кировский" поток репрессированных. Можно предположить, что примерно таким было и соотношение политических и уголовных в целом по лагерю [8].Кроме колонизованных в тресте работали также спецпереселенцы. На 1.01.1934 г. их насчитывалось 3495 чел. [9].
Важнейшей проблемой лагеря было строительство транспортных путей. В 1932-1933 гг. полным ходом шло сооружение автомобильной дороги Усть-Вымь - Чибью.
Усть-Вымский пересыльно-перевалочный лагпункт Ухтпечлага (начальник - Николаев) был тогда "воротами" в северные лагеря ОГПУ. В д.Вогваздино располагалась подкомандировка отдела снабжения управления строительства тракта Усть-Вымь - Чибью (склады, овощехранилище, база, контора), в с.Жешарт - оперативная группа охраны (на тракте Усть-Вымь - Яренск). Ухтинский историк А.Н.Канева отмечала, что первый этап заключенных из Усть-Выми в Чибью (Ухтинские нефтепромыслы) пришел 13 февраля 1930 г. [10].
Но архивные документы свидетельствуют, что уже в 1929 г. существовала Ванвиздинская командировка УСЕВЛОНа в Емдинском сельсовете Усть-Вымского района (начальник - Селиверстов) [11].
В 1931 г.в с.Кылтово был создан совхоз Ухтпечлага. В его распоряжение были переданы 1950,5 гектаров земель и 27 лошадей. В лагпункте №33 совхоза содержались 240 заключенных, которые использовались также на лесозаготовках и дорожном строительстве [12]. К апрелю 1Э32 г. в лагпунктах Вогваздино, Кылтово и Усть-Выми насчитывалось 683 заключенных, большая часть которых принимала участие в строительстве тракта Усть-Вымь—Чибью протяженностью 268 км. Из отчета о работе Ухтпечлага по сооружению трассы за апрель [13]:
Количество заключенных на 1.03.1932 на 1.04.1932 на 1.05.1932
южная дистанция 2340 2193 1527
северная дистанция 2047 2114 1735
Усть-Вымский л/пункт 442 483 359
в пути 378 84 505
всего: 5207 4874 4126
23
Категории пригодности к труду (в %): ■
1 54.0 37.5 8.5
2 53.6 37.7 8.7
3 46.0 30.7 10.7
Заметно уменьшение численности рабочей силы и уменьшение 1-й категории пригодности к труду (самых трудоспособных). Можно предположить, что это было связано с тяжелыми условиями труда и, следовательно, высокой смертностью заключенных. В этом убеждает также факт хронического невыполнения норм выработки: при норме вывозки на трассу 2 куб.м гравия и 0,95 куб.м песка на чел./день фактически получалось 1,7 и 0,61 куб.м соответственно. Во-вторых, в этом убеждает и факт систематического падения выработки на 1 чел./день в стоимостном выражении: в январе этот показатель составлял 139 коп., феврале - 150 коп., в марте - 129 и в апреле - 33 коп. Кроме заключенных, на трассе работали также несколько сот спецпереселенцев-мужчин [14].
По схеме работ треста на вторую сталинскую пятилетку было предусмотрено строительство трактов Кожва - Чибью (240 км), Чибьго - По-моздино (290 км), Крутая - Троицко-Печорск (120 км), Воркута-Обдорск (120 км), Усть-Кожва - Усть-Воя (100 км). Общая протяженность дорог составляла 780 км, сметная стоимость - 23,4 млн руб. Приоритетными были признаны следующие направления деятельности: угледобыча, нефтедобыча, добыча асфальтитов, радия и брома, судостроение и машиностроение. Общая потребность в рабочей силе по годам: на 1933 г. -19520, 1934г. - 31260, 1935 г. - 44940, 1936 г. - 60400 и на 1937 г. - 84980 чел. Любопытно отметить, что списочный состав заключенных Ухтпечлага на эти годы фактически совпал с предварительными наметками [15].
Плановый отдел треста подготовил и обосновал Генеральную схему работ на вторую пятилетку (1933 - 1937 гг.). Предполагалось построить Северную железную дорогу Архангельск - Кожва - Воркута - побережье Северного Ледовитого океана, научно-исследовательский институт в новом социалистическом городе Краснопечорске, нефтепровод Кожва -Чибью - Усть-Вымь, четыре нефтеперегонных завода, две судоверфи, завод по производству брома, радиевый и гелиевый заводы, брикетную фабрику, три электростанции и другие объекты [16]. Потребность в рабочей силе на 1937 г. определялась в 85 тыс. заключенных, в том числе на добыче угля - 53 тыс. чел., нефти -10 тыс., асфальтитов - 5800, радия - 4 тыс., газа - 800 чел. и т.д. [17].
Движение рабочей силы за 1932 - 1934 гг. по Ухтпечлагу [18]
Заклю-ченных Колонистов Спецпереселенцев Вольнонаемных Всего ]
на 1.01.1932 4797 - - 51 4848
прибыло 11298 1108 1145 - 13551
убыло 3497 22 27 -
на 1.01.1933 12598 1086 1118 300 15102
24
Качественный состав рабочей силы определялся медкомиссией лагеря сразу после прибытия этапов. Конечно, медосмотр носил формальный и поверхностный характер, но тем не менее он давал приблизительное впечатление о состоянии людей:
категории з/к по труду на 1.02.1933 на 1.01.1934 примечания
1 7453 56.5% 10598 55.0%
2 3735 28.3% 5728 29.7%
3 1183 9.0% 1056 5.5%
4 692 5.2% 246 1.3% инвалиды
| ое". категории 123 0.9% 1630 8.5%
Из таблицы следует, что не менее половины полноценной рабочей силы лагеря было занято на строительстве тракта Усть-Вымь - Чибью. Действительно, это был объект первостепенной важности. Тракт сметной стоимостью 6,2 млн руб. вступил в строй 10 октября 1933 г. [19]. За успешное выполнение плана строительства начальник ГУЛАГа наградил золотыми именными часами начальника Усть-Вымского пересыльного пункта Нехита (приказ № 170 от 24 ноября 1Э32 г.) [20].
Летом 1934 г. по тракту проехал московский журналист Б. Канторович, которого восхитили картинки мирного труда закоренелых преступников и преступниц, на глазах превращавшихся в строителей социализма.
Годом раньше, летом 1933 г., несколько тысяч заключенных Обдор-ского лагеря (Салехард) по договору с руководством Ухто-Печорского лагеря начали строительство узкоколейной (шириной 750 миллиметров) железной дороги от Рудника до устья реки Воркуты протяженностью 64 км для ускорения вывозки угля к реке Усе. Ухто-Печорский лагерь брал на себя снабжение строительства инструментом и материалами, а также продовольствием. По приказу начальника Ухтпечлага 464 заключенных лагпункта Адзьвавом изготовили 900 тачек и грабарок, 142 заключенных лагпункта Сивая Маска заготовляли шпалы и доски, около тысячи заключенных перевалочных баз в Усть-Усе, Кось-ю, Петруни, Абези, Воркута-вом обеспечивали строительство материалами и инструментом. Часть оборудования поступала из Салехарда по тракту Лабытнанги - Воркута-вом [21].
Сооружение дороги шло в тяжелейших условиях Заполярья при пол-. ном отсутствии опыта такого строительства на вечномерзлых грунтах. Каждый рабочий с помощью тачки, лопаты и катальной доски должен был вывезти за смену 5-6 куб. м грунта. По трассе дороги были организованы шесть лагпунктов - через каждые 10 км. На первом и втором лагпунктах были сколочены из досок некие подобия бараков, на остальных лагпунктах заключенные жили в палатках и землянках. В четырнадцати палатках смогли раэмесрить только 1280 заключенных, в землянках - еще около тысячи. 740 заключенных размещались просто под открытым небом (всего летом 1933 г. на трассе работали 4400 заключенных, первая группа пришла этапом из Обдорска 5 июля, последняя - в сентябре).
25
Тяжелые условия труда способствовали росту заболеваний и высокой смертности. Так, в сентябре 1933 г. на пятом лагпункте до 30% заключенных не могли выходить на трассу по болезни и из-за отсутствия обуви. Обратные этапы в Обдорск были гораздо малочисленнее. В 1934 г. на строительстве были заняты всего 1389 заключенных. Тем не менее в августе 1934 г. первая в Коми крае железная дорога была построена и сдана в эксплуатацию, по ней пошли первые пять небольших паровозов [22]. Только в 1933 г. на её строительство ушло 139571 руб. За 10 лет по дороге было перевезено 4,6 млн т грузов.
Настоящим бедствием для железной дороги (далее - ВЖД) были частые аварии подвижного состава и снегозаносы. Да и как могло быть иначе, если на значительном протяжении пути не было никакой балластной подушки, и шпалы укладывали прямо на глинистую почву! Начальник Ухто-Печорских лагерей Я.М.Мороз, "человек энергичный, но технически безграмотный" (характеристика дана первым начальником 'ВЖД П.И.Шереметенко), всячески форсировал темпы строительства, игнорируя нормы и ограничения [23]. В результате в течение всех девяти лет своего существования (1934 - 1942 гг.) ВЖД сохраняла черты кое-как сляпанной времянки. Путь в 64 км поезда проходили за 8-10 часов в постоянной ситуации риска и неопределенности. Подвижной состав быстро изнашивался. Из-за снежных заносов дорога ежегодно на 5-6 месяцев выходила из строя. Конечно, если бы шахта и ВЖД находились в ведении гражданских наркоматов, эти объекты не были бы принять! в эксплуатацию.
Усинское отделение
Очевидно, что главным направлением деятельности треста было освоение угольных и нефтяных месторождений, поэтому приоритет получает Усинское отделение, где сосредоточиваются около 3 тыс. заключенных, 211 колонизованных, 200 ссыльных. Здесь действовали четыре геологоразведочные партии, были оборудованы три перевалочные базы, функционировал совхоз в с.Кочмес. Начальником отделения был Матвеев, бывший начальник 3-го отделения Ухтпечлага. Главной задачей было освоение Воркутинского угольного месторождения. Сюда в августе 1931 г. прибыла первая группа геологов и строителей. Летом следующего года началось строительство шахты и поселка Рудник. В устье реки Воркута (в 64 км к югу от поселка) возникла перевалочная база с небольшим лагпунктом. Попутной добычей из разведочных штолен было поднято 1176 т угля, который использовался на хозяйственные нужды. Заключенные построили баню-прачечкую, хлебопекарню, склад и фундамент под контору рудника. До 1936 г. поселок Воркута в административном отношении подчинялся Ненецкому округу Архангельской области.
На 1 апреля 1932 г. списочный состав заключенных Усинского отделения включал 1202 чел., в том числе по руднику №1 (Воркута) -180 заключенных, 9 охранников и 6 вольнонаемных. Первым начальником рудника был заключенный ГАКузбасов, его заместителем - тоже за-
26
ключенный Волошановский. На руднике №3 (Заостренная, по реке Уса), работали 266 заключенных, 7 охранников и 6 вольнонаемных, на руднике Тальбей - 48 заключенных, руднике Еджыд Кырта - 47 заключенных (начальник - С. В. Коржнев), на командировке Кожим - 58 заключенных и в Неченской партии (район реки Инта) - 99 заключенных. Кроме того, в восьми геологических партиях работали 162 заключенных, в 11 топографических партиях - 59 заключенных [24].
В 1933 г. здесь было уже два больших лагпункта (Рудник и Воркута-вом), в которых числилось 2400 заключенных (в 1932 г. - 800 чел.). В июле 1933 г. первая партия воркутинского угля, добытого попутной проходкой, пароходом "Яков Свердлов" была доставлена по рекам в Архангельск для нузд Северного флота. Конечно, этот первый караван барж носил чисто символическое значение, поскольку стоимость перевозки была гораздо выше стоимости самого угля (общая протяженность речных путей от Воркуты до Архангельска составляла около 5000 км, время з пути - от двух до трех месяцев). Более того, это отнюдь не означало, что пальма первенства в освоении Печорского угольного бассейна принадлежала именно Воркуте. На год раньше, летом 1932 г., первая баржа с углем пришла в Архангельск из Еджыд Кырты.
В этом же году сложился поселок вольнонаемных при шахте №1/2. В нем насчитывалось 14 домов барачного типа, в одном из которых размещалась начальная школа, которую посещали 32 школьника. В поселке жили 382 чел., в лагере- 3600 заключенных (данные на конец года). 1 ноября 1934 г. вступила в эксплуатацию шахта № 1-2 (позднее шахта № 8) с объемом добычи 600 - 700 т. угля в сутки. На шахте в проходке и добыче в 1934 г. работало 2340 заключенных [25], в 1935 г. - около 4 тыс., в 1936 г.- около 5 тыс. В 1932 г. добыча составила 3721 т, в 1933 г. - 5603 т, в 1934 г. - 33528 т [26]. И шахта, и ВЖД к правильной технической эксплуатации готовы не были. На шахте "очистной фронт отсутствовал, поверхность не была оборудована, механизмами шахта была оснащена плохо, не было квалифицированных эксплуатационных кадров, не изучены геологические условия и не решены вопросы системы разработок и управления кровлей" [27].
Этот факт подтверждался и участниками совещания, состоявшегося 21 сентября 1935 г. у начальника Госплана Северного края Н.Г. Росло-ва (особого внимания заслуживает выступление заведующего топливной секцией Центрального научно-исследовательского геологоразведочного института Т.Н.Пономарева) [28].
В 1935 г. 13172 заключенных Ухтпечлага из 20000 по списочному составу были заняты в производстве. Одним из них был Сергей Раевский, арестованный в Москве в начале 1935 г. и осужденный по 58-й статье на пять лет пребывания в Ухтпечлаге. В своих воспоминаниях он так описывает "долгую дорогу на Воркуту" летом 1935 г.: "... Довезли до Котласа, где сдали другому конвою, затем на грузовике до пос. Чибью, потом самосплавом по р.Ижме до впадения ее в Печору, откуда уже на барже, вверх по Печоре и Усе. на север. Стало очевидным, что двигаемся в сторону зловещей Воркуты, где, как узнали в пути, находится
27
Н. А. МОРОЗОВ
ГУЛАГ В КОМИ КРАЕ 1929-1956
Сыктывкар 1997
https://docs.google.com/file/d/0B96SnjoTQuH_LXJaT3plOXJZcm8/edit?usp=sharing
Морозов Н.А. ГУЛАГ в Коми крае. 1929-1956. Сыктывкар: Сыктывкарский университет, 1997. 190 с.
ГУЛАГ - Главное управление лагерей и трудовых поселений НКВД-МВД СССР-получил широкую известность в 30-50-х годах как одна из крупнейших структур государственного террора сталинского репрессивного аппарата власти, которая стала символом тирании и безмерных страданий народа. Добрая половина наших семей понесла горечь утраты своих родных и близких в предвоенные, военные и послевоенные годы в результате этих событий, невероятных по своему трагизму и размаху.
В предлагаемой книге автор излагает свое понимание событий, связанных с политическими репрессиями, пытается проанализировать феномен ГУЛАГа, привлекая широкий круг источников: архивных и опубликованных материалов, воспоминаний"" бывших узников сталинских лагерей - политических заключенных, как наших соотечественников, так и иностранцев.
Читатель найдет в этой книге последовательное описание пагерей НКВД-МВД в Коми АССР, их структуры, профиля, дислокации, списочного и национального состава заключенных, условий их труда и быта, попыток сопротивления произволу лагерной
администрации.
Книга будет полезна всем, кто интересуется историей родного края.
Печатается по постановлению редакцнонно-издательского со веха Сыктывкарского университета.
Рецензенты: А.Ф.Смсташш - директор Института языка, литературы и истории КНЦ УрО РАН, канд. истор. наук; В,И.Чупров - зав. кафедрой общественных наук лесного института, доктор истор. наук.
©Н.А.Морозов, 1997
ISBN 5-88584-017-2
@ Сыктывкарский университет, 1 л,,
Введение
В исторической науке долгие годы господствовала официально-охранительная концепция событий 20-30-х гг. Все, что было связано с политикой государства по отношению к так называемым "врагам народа", с "репрессиями", лагерями, извращалось или замалчивалось. Даже в наше время предпринимаются попытки реанимировать данную концепцию. Все это отнюдь не означает, что в те годы не существовало возможностей для честного и объективного исследования этого периода. Были живы десятки тысяч пострадавших от систематического террора, но они молчали. У организаторов террора оснований для сохранения тайны было еще больше. И тех, и других связывал страх.
Далее, в архивах отложилась масса документов того времени - оп-редмеченная память народа, его национальное богатство. Но вплоть до 1963 г. все государственные архивы находились под контролем органов внутренних дел, что создавало широкие возможности для отбора и сохранения таких комплексов документов, которые подтверждали бы официально-охранительную концепцию советской историографии. Те документы, которые несли правдивую информацию о ГУЛАГе, уничтожались.
Партийные архивы, в которых также отложился значительный комплекс документов, отнюдь не раскрывали свои фонды для объективного исследователя. И, наконец, публикация мемуаров жертв сталинской политики была абсолютно невозможна. Творческие контакты с зарубежными историками ограничивались рамками соответствующих инструкций и предписаний. Таким образом, огромный пласт истории народа существовал в устной, мифологизированной и гротескной форме - как своего рода сфера актуализированной потенции - вплоть до 1956-1964 гг., когда Н.С.Хрущев использовал ее в качестве орудия политической борьбы со своими противниками.
Итак, поскольку внешним оформлением реализации актуализированных потенций выступает государство, анализ событий периода 30-50-х гг. неизбежно связан с анализом прежде всего государственной политики. Смысловое пространство политики реализуется через идеологию, которая, в свою очередь, является конкретизацией основной, главной, определяющей ("руководящей") идеи. Политика, таким образом, есть способ реализации этой идеи, самовыражение некоторых специфических черт государственного устройства и лидера государства.
Историография
В западной и отчасти современной отечественной литературе утвердился взгляд на государственное устройство СССР 1922-1953 гг. как на своеобразную разновидность "тоталитарного государства", способом существования которого была сверхконцентрация власти для быстрой реализации государственной идеи и подавления любых (даже потенциальных) форм сопротивления. Разнообразные виды и формы этого на-
з
силия обычно именуют "террором", я з отечественной 'литературе -"репрессивной политикой" или "политикой массовых репрессий".
Способом генерализации и осмысления такого государства и такой политики в западной историографии стала концепция "тоталитаризма", а в отечественной - концепции "культа личности", "сталинизма", "идеократической диктатуры", "национал-большевизма" и др. Их объединяет признание того факта," что вся система государства диктатуры пролетариата была тотально репрессивной, хотя далеко не все сферы общественной жизни были ею охвачены. В этой системе особое место занимали органы госбезопасности (ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКГБ-МГБ-КГБ) и внутренних дел (НКВД-МВД), а также милиция, суд и прокуратура, армия, репрессивное законодательство.
В недрах О ГПУ-НКВД основную тяжесть борьбы с "врагами народа" несли такие структуры, как Главное управление мест заключения (ГУМЗ, со 2 апреля 1930 г. - Главное управление трудовых лагерей и трудовых поселений, ГУЛАГ), Главное тюремное управление НКВД (с 1938 г.), 10-й (тюремный) отдел Главного управления госбезопасности НКВД, Переселенческий отдел (с 1940г. - Главное переселенческое управление). Наибольшую известность из них получил ГУЛАГ - главное средство террора и устрашения, символ тоталитарного государства. Не случайно именно эта структура оказалась в центре внимания западной и отечественной историографии проблем репрессивной политики 30-50 гг. нашего столетия.
Все имеющиеся точки зрения на систему ГУЛАГа, имеющиеся в литературе, можно свести в пять основных тезисов:
1. ГУЛАГ был орудием государственного террора (репрессивной политики), частью советского общества и государства, методом управления государством и народным хозяйством (Д.Панин, ЕАГнедин, А.Цыганков, J.G.GIiksman, Н. Верти др.) [1],
2. ГУЛАГ был средством, способом, методом решетя определенных проблем внутренней и внешней политики тоталитарного государства (Л.А.Гордон и Э.В.Клопов, С.И.Кузьмин, Ю.Н.Елфимов, С.Б.Славин, В.Суворов, . П.И.Негретов, А.Н.Канева, Н.А.Морозов и М.Б.Рогачев, Г.Герлинг-Грудзинский, D.Dallin, В.Nikolaevski и др.) [2].
3. История ГУЛАГа - это история подавления и уничтожения человека, история борьбы тоталитарного государства против человека и человека против государства (А.И.Солженицын, Р.А.Медведев, Мальсагов, Н,Верт, A.K.Her!ing и др.) [3].
4. ГУЛАГ был и остается воплощением Мирового Зла, ареной вечной борьбы Добра и Зла, Света и Мрака (А.И.Солженицын, И.Шафаревич,
R.Reagan и др.) [4].
5. ГУЛАГ находится за пределами обычных категорий жизни и смерти, добра и зла как "отрицательный опыт", "иной мир1' "экспериментальная лаборатория", "четвертая сила" (В.Шаламов, H.Arendt, Г.Герлинг-Грудзинский, З.Немцова и др.) [5].
В плане концептуальном, учитывая исходные аксиологические параметры и мировоззренческие установки исследователей, можно выделить следующие основные подходы к проблематике ГУЛАГа:
Концепции:
А. Официально-охранительная. Б. Официально-разоблачительная.
3, Консервативно- патриотическая. Г. Либерально-консервативная.
Д, Радикально-демократическая. Е. Либерально-критическая.
Проблемы:
1. Что такое ГУЛАГ?
А. Система трудового перевоспитания преступников. Б. Извращение идеи социализма. В. Объективная необходимость. Г. Символ тоталитарного государства. Д. Вызов демократии и правам человека. Е- Воплощение Зла и смертоносной идеи.
2. ГУЛАГ - средство или цель?
А, Средство. Б. Средство. В. Средство. Г. Средство и цель. Д. Средство и цель. Е. Средство
3. Если средство, то оно оправдывало цель?
A. Безусловно да. Б. В общем да, но цена слишком велика.
B. Безусловно да. Г. Безусловно нет. Д. Безусловно нет. Е. Безусловно нет.
4. ГУЛАГ - явление российское или советское?
А. Советское. Б. Советское. В. Безусловно советское.
Г. Европейское и даже мировое. Д. Не только российское и советское.
Е. Локальное.
5. ГУЛАГ - случайность или закономерность?
A. Абсолютная необходимость. Б. Девиация, извращение социализма.
B. Закономерность. Г. ГУЛАГа могло и не быть.
Д. Не закономерность. Е. Не закономерность, но и не случайность.
6. Кто несет ответственность за содеянное ГУЛАГом?
A. "Враги народа". Б. Сталин и его окружение.
B. Объективные факторы ("враги"), а также евреи.
Г. Ленин, Сталин, партия большевиков, коммунистическая идеология.
Д. Интеллигенция, народ в целом.
Е. Народ и властители, традиции русской истории.
7. Значение ГУЛАГа в жизни России
A. Положительное. Б. Положительно-отрицательное.
B. Отрицательное для России и положительное для ее врагов.
Г. Безусловно отрицательное. Д. Отрицательное. Е. Отрицательное.
8. Возможные средства преодоления последствий ГУЛАГа?
A. В них нет необходимости.
Б. Реабилитация коммунистов, коллективность руководства.
B, Борьба с еврейским заговором.
П. Покаяние, возрождение монархии и здоровой земской жизни.
5
Д. Создание правового государства, уважение к правам человека. Е. Демократия, борьба за идеи свободы и равенства, соблюдение прав человека.
Современное состояние проблемы отражено в работах Р.А.Медведева и французского историка Н.Верта. По их мнению, история ГУЛАГа - это история борьбы тоталитарного государства против человека, порабощения его государственным аппаратом, постепенного подчинения гнету, история принятия человеком его рабского состояния как должного, как нормы, история утраты человеком "меры свободы" (А. 14.Солженицын). Считается установленным вполне определенно, что лагеря 20-х гг. были перевосттателькыми (в отя.ччиз от карательной царской каторги) - "в эти годы лагеря еще не превратились в ••••ост- ^а;> сового уничтожения. Положение в них было более^енее терпимые: приличное питание, ограниченный рабочий день В период кассовых репрессий, который, по мнению авторов, наступал в 1936 - 1937 гг., ГУЛАГ охватил буквально всю страну, выполняя асе больше т больше народнохозяйственных задач (лесозаготовки, добыча полезных ископаемых и т.п.).
Ухудшение положения заключенных привели к тому, что труд стал средством уничтожения, и лагеря становятся истре5мтельно~1?удоэ1лм?л. Далее, возрождение рабского принудительного труда з лагерях оправ-дывало себя лишь благодаря тому, что СССР был незначительно Som г полезными ископаемыми и природными ресурсами. И, наконец, авторы отмечают тот факт, что наряду с выполнением экономических функций ГУЛАГ становится "гхадемстекюй страха", высший рзецв&т коброй г»зд«зот на конец 30 - начало 40-х гг. Со смертью Сталина систола лагерей ; ^степенно сворачивается и после XX съезда КПСС окончательно разрушается щ.
. Безусловно, приведенная концепция отнюдь нь ио^р^.ыв^т поставленной проблемы, поскольку не подкрепленксикрогиьши ^отори-ческими исследованиями. Восстановить недостающие звенья истериче-ского явления невозможно без привлечения широкою круга источников, прежде всего архивных. В этом смысле всю литературу по интересующей нас проблеме можно условно разделить на оощттную и основанную на архивных данных. Вплоть до 1993 г. важнейший архив - ГУЛАГа -был недоступен для исследователей. Поэтому все исторические исследования системы лагерей в СССР основывались на единственном источнике - воспоминаниях бывших узников ГУЛАГа.
Несомненно, что лучшими, работами доархивного периода были исследование Давида Даллина и Бориса Николаевского (1947) \а монография Бориса Яковлева (псевдоним Николая Александровича Троицке го) "Концентрационные лагери СССР" (Мюнхен, 1955 - Лондон, 1983) Следует отметить также прекрасно составленные библиографии Люби-ше Зорина (1980) и Б.Беленкина (1995). Даялин и Троицкий стоят у истоков двух направлений в разработке темы. Представители первого пытаются нарисовать возможно более широкую картину системы принудительного труда, используя социологический и политологический пеня-
б
тийный аппарат. Представители второго (историко-географического) предпочитают возможно более точно описывать конкретные тгеря, их структуру и функции в сочетании с характеристикой природно-климатических особенностей различных регионов [7].
Новый зтап в исследовании проблемы связан с публикациями В.Н.Земскова, И.Ф.Бугай, СИ. Кузьмина, 8.М. Кириллова, Э.Бэкона, Д.Гетгтк М.Джекобсона в 1991-1995 гг. Они отличались широким использованием статистики ГУЛАГа и вниманием к структуре лагерных подразделений, социальной стратификации, условиям жизни и труда заключенных. Интерес к: социологическому аспекту данной темы дает основания ожидать некоторых результатов на общем пространстве проблемы [8].
Отметим также; антропологический подход, который заключается в попыте© взглянуть па проблему с позиции описания конкретных ситуаций конкретных людей (или групп), попавших в сталинские лагеря. Здесь объектом описания и анализа являются не структуры и функции, а ситуации, связи v* отношения. На уровне обобщения в работах представителей этого направления концентрируется определенный исторический опыт, накопленный и передаваемый следующим поколениям [9].
Обзор имеющейся литературы регионального уровня следует начать с трудов И.Мосшега и П.А.Сорокина, выходцев из коми народа, испытавших на себе осе прелести нового советского порядка и оставивших нам свои размышления о пережитом. Более того, именно им удалось первыми на основе тщательного анализа опубликованных источников и своих собственных впечатлений возвыситься до точного понимания сути проводимой московскими правителями политики б отношении собственною народа вообще, финно-угорских народов России, в частности, П.А.Сорокин считал коммунизм и фашизм проявлениями глубокого кризиса цивилизации конца XIX - начала XX вв [10].
Профессор В.В.Нглимое, сын известного коми ученого и общественного деятеля ВЛ.Н&лимоеа, погибшего в Сыктывкарской тюрьме 23.12.1939 г., 18 лет своей жизни проведший в сталинских тюрьмах, лагерях и ссылках, отмечает в книге своих воспоминаний и бешеную динамику смертоносной Идеи сталинского государства, и новое - демоническое - понимание правды, навязанное людям в соответствии с тайно задуманным демоническим планом, и двойственный характер сталинских лагерей [11].
Первое описание этих лагерей в Коми крае составил московский журналист В.Канторович, совершивший в 1933 г. поездку по владениям крупнейшего по тем временам Ухто-Печорского "треста" ОГПУ. Он описан режим содержания заключенных, условия их труда и быта, формы и способы большевистского "освоения" Севера. Условия жизни заключенных он считал "нормальными", всячески подчеркивал "огромную человечность советской карательной (исправительно-трудовой) политики" [12].
В отличие от В.Канторовича двое заключенных того же лагеря - Ос-тап Вишня (Губенко) и М.Розанов - представили своим читателям возможность узнать "горькую правду" о лагерной жизни изнутри. Очерки О. Вишни представляются ценными как живое свидетельство очевидца [13].
7
v Работа М.Розанова содержит анализ документов (таблиц норм питания и вещевого довольствия заключенных в 1937 г., различные справки и отчеты, инструкции, статистические материалы и т.п.) и превосходное описание управленческой структуры лагеря: промыслов, лаготделе-ний, лагпунктов, а также взаимоотношений различных звеньев управления в процессе принятия- решений. Исправительно-трудовой Ухто-Печорский лагерь предстает в описании М. Розанова в своем истинном обличий - как истребительно-трудовой [14].
Северным лагерям отведено немало страниц эпопеи А.И.Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ. Значительная часть книги посвящена именно "истребительно-трудовым". Автор упоминает практически все лагеря, дислоцированные в Коми АССР в 30 - 50-х гг.: пересыльные в Княжпогосте, Ванвиздино, Щелья-Юре, Усть-Усе, железнодорожные, нефтяные, угольные, лесные и многие другие [15].
Ухтинский историк и краевед А.Н.Канева собрала и обработала значительный архивный материал о деятельности Ухто-Печорского лагеря за 1928-1938 гг., его прямого преемника - Ухто-Ижемского лагеря - за 1938 -1945 гг. [16]. Ее публикациям присуща определенная авторская логика: вначале дается краткий экскурс а родословную обоих лагерей, затем рассматривается их структура, реорганизации, дается обстоятельный функциональный анализ их деятельности в указанный исторический период, приводится списочный состав заключенных, даны схемы дислокации лагерей - достаточно подробные и обстоятельные.
Сам подход к анализу проблемы - чисто исторический: структуры и функции Ухтинских лагерей рассматриваются диахронически (эволюция зо времени как развертывание смысла). Состояние же самой лагерной системы описывается в "пространственных" терминах. Зта методология предполагает в то же время и традиционно - "историческую" интерпретацию источников: методику их подбора, группировки, раскрытия их "ответоспособности". Таким образом достигается целостное структурно-функциональное описание системы лагерей в ее движении, развертывании по шкале авторского исследования. При этом причина, "состояние" и результат слиты в едином интеллектуальном усилии автора.
К сожалению, при всех своих несомненных достоинствах эта методология обладает и существенным недостатком. Не удается гармонизировать внешнюю и внутреннюю стороны изучаемого феномена. К числу внешних факторов А.Н.Канева относит прежде всего территориальную экспансию Ухтинских лагерей как результат роста производства и численности заключенных (включая процесс реального "освоения" Ухтинского нефтяного района посредством создания ожерелья спецпоселе-иий по стратегически важным направлениям под флагом так называемой "колонизации"), усложнение структуры внешних связей и отношений лагерей (проблемы отношений лагеря с местным населением - коми). Внутренний ритм лагерной жизни остается неразгаданным, поскольку не всегда видна движущая идея этой динамики.
В методологическом плане весьма существенно отличается позиция П.И.Негретова. Его статья, посвященная анализу начального периода
8
освоения Воркутинского угольного месторождения (1931-1941 гг.), основана на принципах современной исторической географии: признается, что географическое положение Воркуты и способ освоения северных территорий силами в основном заключенных - в значительной степени предопределили систему функционирования Воркутинского хозяйственного комплекса. Поэтому анализ идет по элементам комбината: транспорт, снабжение, административно-территориальная подчиненность, проблемы рабочей силы, уровень компетенции управленческих кадров, организация и эффективность научных исследований. Диахронический принцип соблюдается, но играет явно подчиненную роль, будучи привязан к основным элементам анализируемой проблемы.
Автор использует в основном источники социально-экономического характера (бухгалтерские отчеты Воркутлага). Главный вопрос, на который он пытается найти ответ, заключается в следующем: "...насколько эффективно с экономической точки зрения производилось освоение Воркутинского угольного месторождения в довоенное десятилетие..." [17].
Ответ П.И.Негретова носит сугубо отрицательный характер: разве можно назвать созидательной деятельность, при которой в одном месте что-то с безумной расточительностью строится, а з другом - нечто еще более ценное уничтожается? При таком подходе вопрос гармонизации внешней и внутренней сторон функционирования лагерной системы снимается, но сама проблема остается как достаточно активная сфера актуализированной потенции.
Ухтинский краевед и общественный деятель А.И.Терентьев одним из первых обратил внимание на формы и способы сопротивления заключенных в сталинских лагерях. Еще в 1975 г. он опубликовал в газете "Усинская новь" материал о вооруженном восстании заключенных Воркутинского лагпункта "Лесорейд" (недалеко от районного центра Коми АССР - села Усть-Ухта), которое вспыхнуло зимой 1941-1942 гг. [18]. Этот сюжет 20 лет спустя подробно проанализировал М.Б.Рогачев. И.И.Осипова и В.М.Полещцкоа впервые опубликовали ранее совершенно секретные материалы (из фондов КГБ и ГУЛАГа), относящиеся к восстанию и судьбам его участников [19].
М.Б.Рогачев на основе анализа материалов следственного дела об участниках восстания, хранящихся в архиве Управления ФСБ по Республике Коми, дал развернутый очерк событий и оценку обстоятельств, приведших к трагедии [20]. Большой интерес представляет обзор ла-' герных и гулаговских отчетов по осуществлению, репрессий против заключенных в лагерях, составленный И.И.Осиповой. Он охватывает 28 сюжетов периода 1941-1946 гг., из которых 8 связаны с лагерями в Коми АССР (Воркута, Инга, Ухта, Северный железнодорожный лагерь). Из этой публикации мы впервые узнали имена руководителей подпольных организаций сопротивления - политзаключенных, узников совести, представителей национально-освободительного движения. Впервые дается краткий обзор восстаний заключенных в 1947-1957 гг. Из 21 сюжета 5 относятся к лагерям в Коми АССР. Но, пожалуй, самое сильное впечатление производят данные о судьбах священников и верующих
9
различных конфессий, попавших в гулаговский ад. Для нас особенную ценность представляют данные этого рода по Ухтинскому, Печорскому и Особому ("Минеральному") пагеряы\ а Коми АССР.
Конечно, при всех достоинствах (солидная документальная база, умелый подбор источников, продуманная компоновка текстов и т.д.) обе работы - И.И.Осиповой и В.М.Полещикова - тяготеют, к сожалению, к источниковому полюсу интересующей нас проблемы.
Другой крайностью яштется попытка С.Кузьмина придать историческим фактам о сопротивлении в пэтврях и лагерной жизни сталинского периода вообще негативную смысловую нагрузи/ в духе консервативно-патриотической концепции, за которой явно прослеживаются рудименту старей официально-охранительной модели. Автор приводит новые интересные факты об Ухто-Печорских лагерях, подробно \а достаточно объективно описывает политическую забастовку заключенных (осень 1936 - зима 1937 гг.), "кашкетинские" расстрелы в Ухте и Воркуте 1938 г., деятельность повстанческих организаций заключенных (1S41-1S42 гг.). Нельзя согласиться с мнением автора о том, что "миллионы советских граждан погибли на фронтах войны, защищая Родину и обитателей ГУЛАГа", тем более, что сам автор упоминает о 557 тысячах заключенных, призванных в ряды Красной Армии в 1941-1943 гг. [21].
В недавно опубликованном третьем томе "Книги Памяти Республики Коми" сообщается, что из Коми АССР на фронт ушли около ста тысяч заключенных. Авторы Книги совершенно справедливо отмечают: "Их имена, как и имена всех других погибших, мы обязаны помнить". Кроме того, впервые признается, что Северная железнодорожная магистраль Котлас -Воркута строилась в основном заключенными ГУЛАГа [22].
Значительный вклад в изучаемую проблему оперли участники Всероссийской научной конференции "Проблемы истории репрессивной политики на Европейском Севере России. 1917 -1956 гг." (осень 1993г.) Конференция подвела некоторые итоги исследований, наметила возможные направления дальнейшего анализа. Отдельные аспекты проблемы рассматривались в работах В.П.Золотарева, Т.М.Хорунжвй. Л.А.Максимовой, Л.А.Жданова, А.Н. Турубаиоеа, А.А.Попова, И.Л.Жеребцова, А. Ф. Сметанина, О.ИАзарова, А.И.Шеренас, Н.Тележенко, Е.Галикаевой, Е.Якимовой, Е.Ворошиловой [23]. Общий очерк истории лагерной системы сталинского типа в Коми крае содержится пока лишь в двух публикациях: вводной статье историка Н.А.Морозова к сборнику воспоминаний бывших узников лагерей "Печальная пристань" и в обзорной статье Н.А.Морозова и
Б.М.Рогачева [24].
Объектом нашего исследования является история становления, функционирования и развития исправительно-трудовых лагерей на территории Коми края в 1929-1956 гг. Автор ставит перед собой следующие задачи:
• проследить основные этапы генезиса лагерной системы в Коми крае;
• проанализировать ее структуру и функции;
• определить точную дислокацию лагерных подразделений;
ю
• проанализировать состав заключенных, реконструировать условия их труда и быта;
• установить место лагерной системы в планах освоения Севера;
• оценить степень и формы влияния лагерей на местное население -коми;
• определить формы и методы сопротивления произволу лагерной администрации.
Для раскрытия данной темы имеются как историографические, так и источниковедческие предпосылки. В распоряжении исследователей имеется достаточно обширная литература, в научный оборот вводятся вое новые серии документов, постепенно открывают свои тайны архивы. Опубликованы воспоминания участников событий 20-50-х гг., происходивших в Коми крае.
Работа состоит из трех глав. Глава 1 посвящена лагерям нефтяной и угольной промышленности, 2 - железнодорожным, 3 - лесозаготовительным лагерям.
Источники
Отметим прежде всего труды К.Маркса, Ф.Энгельса, В.И.Ленина и И.В.Сталина (документы, статьи и выступления) [25]. Основные идеи, изложенные ими, были конкретизированы сподвижниками С.М.Кировым, Ф.Э.Дзержинским, Н.А.Вознесенским, Н.С.Хрущевым, а также руководителями регионального уровня и закреплены в документах партийных съездов, конференций, партийно-хозяйственных активов всех уровней. Вторую группу источников составляют нормативные акты государственных органов власти и управления - законы, распоряжения, директивы и приказы [26].
Периодические издания - центральные и региональные - содержат немало сведений, дополняющих данные о системе ГУЛАГа, почерпнутые из других источников. Особую группу среди них занимают многотиражки лагерей, дислоцированных на территории Коми АССР.
Воспоминания составляют важнейший комплекс источников по данной теме. Прежде всего это воспоминания бывших узников лагерей, опубликованные за рубежом, а в последние годы и в России. Мы выделяем три группы воспоминаний: бывших узников - граждан СССР, иностранцев и работников лагерей - вольнонаемных. Каждая из них весьма своеобразна и специфична, имеет определенное значение для исследователей. Это - свидетельства очевидцев, хотя порой они страдают фрагментарностью и неточностями.
Большой интерес представляют воспоминания бывших немецких военнопленных, освободившихся по "аденауэровской" амнистии в середине 50-х гг., опубликованные в Германии. Конечно, и эти мемуары достаточно субъективны, содержат немало ошибок в хронологии, в написании названий населенных пунктов и местностей (коми названия очень трудны для иностранцев), в описании событий. Это составляет определенные трудности для читателя. Для русского читателя порой
и
непонятны духовные и религиозные реминисценции, характерные для менталитета европейцев [27].
Воспоминания содержат немало интересных сведений об участии заключенных в строительстве промышленных объектов, располагавшихся на территории Коми АССР (заводов, нефтепроводов, шахт и электростанций, леспромхозов, железных и шоссейных дорог и т.д.). В них отражены условия работы и жизни заключенных - нормы питания и выработки, данные о национальном составе лагерей и отношениях между представителями различных национальностей, о политике лагерной администрации по отношению к различным категориям заключенных.
Конечно, для историка этот "микроуровень" воспоминаний интересен и важен, но не менее важен для него и "макроуровень", т.е. выводы и обобщения, которые в них содержатся. Следует отметить, что они отличаются большей глубиной, чем воспоминания советских заключенных. Ведь иностранцам было проще сравнивать и обобщать, потому что у них не было в сознании архетипов советского воспитания и советского образа жизни. Все иностранцы - бывшие заключенные ГУЛАГа, оценивали его как систему насилия и уничтожения людей в массовой и устрашающей форме. Они считали, что причины создания этой системы носили скорее экономический, чем политико-психологический характер (А.Малумьян, Ж.Броньяр, Х.Соболевский). Все они совершенно определенно выражали сочувствие гражданам СССР, попавшим в жернова машины репрессий (П.Бруассак, Д.Нобль, Б.Скульский, Б.Рутковский).
Пьер Бруассак, Жильбер Броньяр, Менахем Бегин сравнивают систему советских и фашистских концлагерей, подчеркивают их однотипность. В мемуарах иностранцев приводятся примеры деятельности госбезопасности и МВД СССР по сокрытию правды о ГУЛАГе от общественности Запада. С этой целью агенты госбезопасности использовали западную коммунистическую печать, работников советских посольств за рубежом, выступления просоветски настроенных деятелей западного искусства и культуры, пытались дискредитировать бывших узников ГУЛАГа, освободившихся из сталинских лагерей и вернувшихся на Родину (например, такие акции были организованы в отношении Жильбера Броньяра во Франции).
Мемуары занимают место между собственно историческими и собственно литературными нарративами, представляя собой такое "историческое правдоподобие", в котором макроисторический фокус смещен в сторону историографии, а микроисторический - в сторону беллетристики.
В 1989-1995 гг. были предприняты и первые попытки публикации документов по данной теме. Тем не менее определяющее значение имеют архивные материалы, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации, Центральном государственном архиве Республики Коми, ведомственных архивах Министерства внутренних дел и Федеральной службы безопасности, Верховного суда и Прокуратуры Республики Коми, органов юстиции, статистики и т.д.
Условно их можно разделить на несколько больших групп:
12
а) приказы, инструкции и распоряжения правительства, Совета труда и обороны, Государственного комитета обороны, Высшего Совета Народного Хозяйства, министерств и ведомств в отношении северных лагерей;
б) приказы НКВД и МВД СССР об образовании, дислокации, переподчинении и ликвидации лагерей, об их текущей деятельности;
в) отчеты лагерей в ГУЛАГ о производственной деятельности и использовании рабочей силы, годовые отчеты ГУЛАГа вышестоящим организациям;
г) делопроизводственная документация лагерей;
д) материалы политических отделов лагерей;
е) учетные карточки заключенных и ссыльнопоселенцев;
ж) архивные личные дела заключенных и спецпоселенцев.
Источники по лагерям НКВД-МВД СССР в Коми АССР Библиография: Воронцова И.Д. "Мемориальская" тематика на страницах газеты "Ухта" (1988-1994). Ухта: Городская публичная библиотека, Центральная библиотека ЦБС. 1995. Ротапринт. 1995. 25 С.
Центральные архивы:
ГАРФ (Государственный архив Российской Федерации): фонд 9414, опись 1 (ГУМЗ - ГУЛАГ);
фонд 8361, опись 1(Главное управление лагерей горнометаллургической промышленности);
фонд 9407, опись 1 (Главное управление лагерей железнодорожного строительства);
фонд 8360, опись 1 (Главное управление лагерей лесной промышленности); фонд 9401, опись 1 (Управление материально-технического снабжения строек и лагерей ГУМЗ-ГУЛАГ).
Республиканские архивы:
ЦГА РК (Центральный государственный архив Республики Коми); КРГАОПДФ (Коми республиканский государственный архив общественно-политических движений и формирований);
АУИН (Архив Управления по исполнению наказаний МВД РК). В Сыктывкарском отделении архива хранятся материалы следующих исправительно-трудовых лагерей:
Наименование лагеря Годы Литер
Севлаг ОГПУ 1929-1932 ИТК-7
Ухто-Печорский 1930-1933
Котласский 1938-1945
Сезжелдорлаг 1937-1950 Я-219
Печорлаг 1940-1955 АА-274
Ухто-Ижемский 1938-1955 АО-226
Верхне-Ижемский 1942
Северо-Двинский 1940-1946
Щугорский 1942-1944
Заполярный (стройка 301) 1941-1944 ГК-278
Северное управление (Абезь) 1947
13
В Воркугинском отделении АУИН МВД РК находятся материалы сле-дующих лагерей:
Наименование лагеря
Особый № 1 (Минеральный) Особый № 6 (Речной) Интинский Воркутинский Комбинат "Интастрой" Комбинат "Интауголь" Обский Стройка 501 Стройка 503
Годы Литер
1948-1955 ЖЧ-388
1948-1954 п/я-407
1941-1943 0-223
1938-1955 Ж-175
1941-1946
1946-1953
1947-1954 ВЕ-15
1947-1954
1947-1954
В архиве учреждения АН-222 (г.Емва Княжпогостского района Респуб-лики Коми) хранятся материалы лагерей:
Наименование лагеря
Локчимскии
Усть-Вымский
Водораздельный
Годы
1937-1941
1933-наст.время
1952-1958
Литер
Многотиражки лагерей:
Библиография: Канева А.Н. Многотиражки Ухтпечлага // Проблемы истории репрессивной политики на Европейском Севере России. 1917-1956. Сыктывкар, 1993. С. 32-35.
"Северный горняк". Орган парторганизации Ухтпечлага. 10 сентября 1931- середина 1938 г.
"Тракт", "За рулем" - органы управления строительством тракта Усть-
Вымь-Чибью. 1932-1933 гг.
"На страже". Орган охраны Ухтпечлага.
"На вахте". Орган парторганизации 11 радиевого промысла.
"На верфи". Орган управления судоверфи Покча Ухтпечлага.
"Вышка". Орган культурно-воспитательной части 1-го нефтепромысла
Ухтпечлага;
"За ухтинскую нефть". Орган управления Ухтижемлага;
"Лес - стройкам". Орган управления лесозаготовительного предприятия [Устьвьмлаг];
"За Северо-Печорскую магистраль". Орган Управления и политотдела
Северного железнодорожного лагеря.
"Производственный бюллетень" Севжелдорлага.
"За Полярную магистраль". Орган управления и политотдела Печорского железнодорожного лагеря.
"За возвращение на Родину". Орган политотдела Интинского лагеря. "За интинский уголь". Орган управления и политотдела Интинского лагеря. "Производственный бюллетень" управления "Интастрой". "Интинский горняк". Орган культурно-воспитательного отдела Интинского лагеря (с апреля 1944 г.).
"Полярная Звезда", "Победа" - орган охраны Минерального лагеря (Инта). "Заполярная кочегарка". Орган политотдела Воркутлага. "Шахтер". Орган культурно-воспитательного отдела Воркутлага.
14
Источники по отдельным лагерям:
Северный лагерь ОГПУ: ЦГАРК. Ф. 3. Ол. 1; Ф. 421. Оп. 1; Ф. 701. Оп. 1. КРГАОПФД. Ф. 1. Оп. 1.
АУИН МВД РК (г. Сыктывкар), документы Севлага ОГПУ, литер ИТК-7,
за 1929-1932 гг.
Воспоминания:
Дворжецкий В. Пути больших этапов. М.,1995.
Налимов В.В. Канатоходец: Книга воспоминаний. М., 1995.
Ухто-Печорский лагерь: ЦГАРК. Ф. 1668 и 140. КРГАОПФД. Ф. 1 и 2174.
Архив управления по исполнению наказаний МВД РК (г. Сыктывкар), документы за 1930-1933 гг. (далее - АУИН МВД РК). Архив производственного объединения "Коминефть" (г. Ухта). Ф. 1. Ухтинский городской государственный архив. Ф. 6. Архив Ухто-Печорского общества "Мемориал". Фонд В.П.Надеждина, многотиражки "Северный горняк", "За ухтинскую неф-пьЛ Воспоминания и документальные свидетельства: Вишня О. Город Чибью. Очерк // Ухта. 1989. 25-26 июня. Налимов В.В. Канатоходец: Воспоминания. М.,1994. Ежов Н.И. Показания на судебном процессе / Публ. М.Николаева // Воля. Журнал узников тоталитарных систем. М.,1994.№ 2-3. С.87-100. Войтоловская А.Л. По следам судьбы моего поколения. Сыктывкар, 1991. Волков О.В. Погружение во тьму. Из пережитого. М.,1992. Валлерштейн Л. Люди ГУЛАГа // Печальная пристань.. Сыктывкар, 1991. С.269-307.
Городин Л. Коновалов. Бирюков // Там же. С. 345-353. Байтальский М. Тетради для внуков // Там же. С.328-344. Гурский К. Река все уносит... // Там же. С.364-369. Розанов М. Завоеватели белых пятен. Лимбург, 1951.
Ухто-Ижемский лагерь: ЦГАРК. Ф. 1668. РГАОПФД. Ф. 2174.
АУИН МВД РК, документы за 1938-1955 гг.
Ухтинский городской госархив. Ф. 1. Многотиражка "За ухтинскую нефть", газета "Ухта" (1953-1956 гг).
Воспоминания:
В недрах Ухтпечлага: Сборник. Вып.1-2. Ухта. 1989; 1994. Самсонов В.А. Жизнь продолжится. Записки лагерного лекпома. Петрозаводск, 1990.
Старостин Н. Весна патриарха // Печальная пристань. С.354-363. Ганяее Г. Повезло: не расстреляли // Там же. С.375-381. Володарский Н. За кулисами был конвой // Там же.
15
Шрейдер Михаил. НКВД изнутри. Записки чекиста. М.,1995. (С. 103 -
104, характеристика начальника лагеря Бурдакова).
SoboSewsky Н. Z Wiiienskego kraju - w swiat GULAGU. Warszawa: Wshod, 1990.
Локчимский лагерь:
КРГАОПФД. Ф. 1. On. 3.
Архив учреждения АН-222 (г. Емва), документы за 1937-1941 гг.
Усть-Вымский лагерь: КРГА ОПФД. Ф. 1. Оп. 3; Ф. 1683. Оп. 2.
Архив учреждения АН-222 (г. Емва), документы за 1933 - 1956 гг. Воспоминания:
Разгон Л. Непридуманное: Повесть в рассказах. М.,1989. Мордухович М. Наказание без преступления // Наука и жизнь. 1990. № 3,4.
Воркутинский лагерь: ЦГАРК. Ф. 1657,1668,1681. КРГАОПФД. Ф. 1875.
АУИН МВД РК (г. Воркута), документы за 1938-1955 гг,
"Полярная звезда", многотиражка.
Воспоминания:
Негретое П.И. Все дороги ведут на Воркуту. Benson (Vermont), 1985.
Нильский М. Воркутская трагедия // Континент. 1978. №18.
Панин Д. Лубянка-Экибастуз: Лагерные записки. М.,1990.
Куусинен Айно. Господь низвергает своих ангелов: Воспоминания
1919-1965 гг. Петрозаводск, 1991.
Гизатулин Р.Х. Нас было много на челне: Документальное повествование. М.,1993.
Клейн А. Дитя смерти. Сыктывкар, 1995.
Мальцев М.М. Огонь из вечной мерзлоты // Строители - фронту. М.,1968. С.184-200.
Васильев В. Вьюги Воркутлага // Печальная пристань. С. 145-203. Иванычук Е. Шаг влево, шаг вправо // Там же. С.316-326. Одолинская Н. Каторжанки // Там же. 390-393.
Воскресенская (Рыбкина) З.И. Теперь я могу сказать правду. М.,1993.
Buca Е. Vorkuta. London, 1976.
Kotow P. Via Kotlas a Vorkuta. Gdansk. 1989.
Noble J. Un Americain au GOULAG. Paris, Apostolat des editiones. 1960. Pietro Leoni. Spia del Vaticano. Editione Cinque Lune, Roma, 1959. Roeder Bernard. Katorga. London, Melbourn, Toronto, 1958. Шолмер Дж, Воркута / Пер. с англ. изд. 1957 г. Машинопись. ГАРФ. Ф.9414. Оп.1. Д. 1799. 300 стр.
Skebera Kazimieras. Reikejo musu kanciu. Vilnius: Mintis, 1990.
16
Интинский лагерь: ЦГАРК. Ф. 1959,1957,1959,1973,1657,1658,1726,1656,1681,1515. КРГАОПФД. Ф. 2174,2292.
АУИН МВД РК (г. Воркута), документы за 1941-1953 гг.
Воспоминания:
Ванеев А. Два года в Абези // Наше наследие. М.,1990. №3,4. Дмитриев П. Солдат Берии: Воспоминания лагерного охранника. Л.,1991.
Мишкевич Г. Черная быль // Печальная пристань. С. 99 -144. Бурсган И.О. Моя Инта: страницы истории Инты (из воспоминаний ветерана). Инта, 1994.
Инталия: Воспоминания узников Минлага. М.,1995. Фрид Валерий. 58 1/2. Записки лагерного придурка. М., 1996. Leonas Viiutis. Likimo mozaika. Atsiminimai. Kaunas: LPKTS. 1992. Global J. Purga. Warszawa, 1990.
Северный железнодорожный лагерь: КРГАОПФД. Ф. 1. On. 3.
АУИН МВД РК (г. Сыктывкар), документы за 1937-1950 гг. Воспоминания:
Ольшевский В. Выжить! // Печальная пристань. С.257-267. Ваза -Э. Я спрашиваю себя... // Там же. С.370-374. Тараканов Ф. Без вины над пропастью: Документальная повесть. Сыктывкар, 1992.
Петкевич Т. Жизнь сапожок непарный. М.,1993.
Пз^9#£КЦй^ лагерь:
КРГА ОПФД. Ф. 1876. Оп. 1*и2; Ф. 1. Оп. 3. АУИН МВД РК (г.Сыктывкар), документы за 1040-1955 г. Воспоминания:
Шерешевс§шй Л. Страницы будущей книги // Книжное обозрение. М., 1989. 3 февраля.
Малых Ф. Все начиналось так // Заря Тимана. Сосногорск, 1990. 17 июля. Begin М. White Nights. New York: Harper & Row, 1977. Simkus Krizosfomas. Mane arestavo liaudies seimo pirmosios pertraukos metu // Kardas. Vilnius, 1991. № 4.
1. См.. Панин Д. Лубянка-Экибзстуз.Лагерные записки. М.,1990; Держава созидателей. М.,1991. С.197; Гивдин е.а. Выход из лабиринта. Нью-Йорк, 1982; самсонов е.А. Жизнь продолжится: Записки лагерного лекпома. Петрозаводск^ 990; Цыганков А. Предисловие к: Их называли КР. Петрозаводск, 1992. С.4; Jerzy G.Giiksman. Social Prcfiiacttc As One Form Of Soviet Terror // Totalitarianism. New York, 1954. P. 60-74; Верт H. ГУЛАГ // 50/50. Опыт словаря нового мышления. М.,1989. С.403-407;
2. См.: Гордон Я.А., Клопов Э.В. Что это было? Размышления о предпосылках и итогах того, что случилось с нами в 30-40-е годы. М.,1989; Кузьмин с. Лагерники.
17
Гулаг без ретуши // Молодая гвардия. 1993. № 3,4,5-6; Его же. Политико-правовые основы становления и развития системы исправительно-трудовых учреждений советского государства. 1917-1985: Автореф. дис. ... докт. юрт. наук. М., 1992; Ел-фимов КШ. Маршал индустрии: Биографический очерк о А.П.Завенягине. 2-е йзд. Челябинск, 1981; Славин СБ. Промышленное и транспортное освоение Севера. М.,1961; Его же. Освоение Севера. М.,1975; Суворов В. Ледокол. Кто начал вторую мировую войну? М.,1992; Негретое ГШ. Почтовый ящик Ш 223 // Печаньная пристань. Сыктывкар, 1991. С.240-256; Канезз А.Н. Ухтпечяаг // Звенья. Исторический альманах. Вып.1. М.,1991. С.331-334; Ее же. Структура Ухтижемлага // Вестник культуры Коми АССР. 1990. № 1. C.38-4G; Морозов Н.А., Рогачев ГЛ.Б. ГУРАГ в Кокт АССР (20-50-е годы) // Отечественная история. 1995. № 2 С.182-137; Герлинг» Груджжтт Г. Иной мир / Пер. с польск. Н.Горбаневской. М.,1991; D.DalHn. Real Soviet Russia. New Haven: Yale University Press. 1944; Forced Labor In Soviet Russia. New Haven: Yale University Press.1947; ГУЛАГ// Социалистический вестник. 1945. 20 августа: Is Slave Labor Profitable?'// New Leader. New York, (Jum 11, 1951); The Slave Empire \Ntih\r\ the Soviet Empire //The New York Times Magazine (October 14,1951).
3. Солженицын а.И. Архипелаг ГУЛАГ: В 3 т. М.,1990; Медведев РА. ГУЛАГ // 50/50. Опыт словаря нового политического мышления. М.,1969. С.407-410; Мальса-гов С.А. Адский остров: Советская тюрьма, на далеком Севере / Пер. с англ. М.,1991 (первое издание - London, 1925); Herling а.К. The Soviet Slave Empire. New York, 1951; ВертИ. История советского государства. 1900-1991. 2-е изд. М.,1994.
4. Солженицын AM. Указ.соч.; Шафаревнч ИР. Есть ли у России бу/^/щее? Публицистика. М.,1991; Reagan R. Speaking My Mind. Selected Speaches. New York, 1969;
5. Arendt, Hannah. The Origins of Totalitarianism. New York, 1951; Герлкнг» Грудзинский Г. Указ.соч.; Шаламов В. Колымские рассказы. В 2 т. М.,1391-1992; Немцова 3. Реплика // Глотов В.В. Шаг влево, шаг вправо... М.,1989. С.20; Обстоятельный обзор историографии сталинизма см.: Павлова И.В. Сталинизм: становление и развитие. Сер. "Советский тоталитаризм: исследования и документы". Новосибирск, 1993. Т.1. С.7-36.
6. См.: Медведев Р.А., Верт А. ГУЛАГ // 50/50. Словарь нового политического
мышления. М.,1989.
7.См.: Яковлев Б.А. Концентрационные лагери СССР. London, 1983; Roeder, Bernard. Katorga. An Aspect of Modern Slavery. London, Melbourn, Tcronto,1958; Me-gretov, p.i. How Vorkuta began // Soviet Studies. 1977. XXIX. № 4. P.565-575; Морозов Н.А.,Рогачев M.S. ГУЛАГ в Коми АССР (20-50-е годы) //' Отечественная история. 1995. n22. С.182-187; Азаров О.И. Концентрационный лагерь НКВД Кедровый Шор в 30-начале 50-х гг. // Проблемы истории репрессивной политики на Европейском Севере России (1917-1956 гг.): Тез. докл. Всероссийской научной конференции / Отв. ред. НА.Морозов. Сыктывкар: Сыктывкарский университет, 1993. С.3-5
8. См.: Земскоа В.Н. ГУЛАГ (историко-социологический аспект) // Социс. 1991.№ 6; Бугай Н.Ф. Конец 30-х - 40-е годы. Европейский Север: депортация народов // Национальные отношения в Коми АССР: история и современность. Вып.1: Тр. / ИЯЛИ. Вып.52. Сыктывкаре991. C.B7-SS] Кузьмин СИ. Указ.соч. (1992); Кириллов B.IVS. История репрессий в Нижнетагильском регионе Урала. 1920-е- начало 1950-х гг. Нижний Тагил, 1996; Его же. История репрессий на Урале. 1920-е - начало 50-х годов (на материале Нижнетагильского региона): Автореф. дис. ... докт. истор. наук. Екатеринбург, 1996; Bacon, Edvin. Glasnosf and the GULAG: New Information on Soviet Forced Labour around World War II // Soviet Studies. Vol.44,1992. №6. P.1069-1086; Bacon, Edvsn. The Gouiag at War. London: Macvillan Press LTD, 1994: Getty J.A., Rittersporn G.T., Zemskov V.M. Victims of the Soviet Penal System in the Pre War Years: A First Approach on the Bases of Archival Evidence // The American Historical Review. Vol.98. Oct.1993. №4; Jackobson, Michael. Origins of the GULAG. The Soviet Camp System 1917-1934. The University of Kentucky, 1993.
is
9. См.: Turau$kas,Eduardas. Le sort des Elates baltes (Service dlnformation du Comite superieur de liberation de la Lituanie). Rentiingen, 1954; La tragedie des Etats baltes. Ed. du Monde Nuoveau, Paris, 1952; Chambron Henry, de. La tragedie des nations baltiques. Ed. de la Revue parfarnentaire, Paris, 1946; Lietuvos giventoju genocidas. 1 tomas, 1939- 1941. Vilnius, 1992; Снэфьов,Гел!Й. Ha6oi для розстриту (ненько моя, -ненько). KniB, 1990; WIelhorsky Wtadislaw. Los Poiakow w niewoli sowieckiej. 1939-1956. London, 1956; Sedlecki Julian. Losy Poiakow w ZSSR w latach 1939-1986. London, Gryf Publications, 1987; Fautre Willi, De Latte Guido. Nos prisonniers du Goulag. Paris, Fayard,1980; Rigouiot Pierre. Des Francais au Gouiag. 1917-1984. Paris, Fayard,1984; Негретов П. Все дороги ведут на Воркуту. Benson (Vermont). Chalidze Publication. 1985; Конасоз B.S. Судьбы немецких военнопленных в СССР. Вологда, 1996.
10. Mosseg fgnati. Moskwa dawna i dzisiejsza a narody podbitne poinocno - wshod-niej Europy. Warszawa: Institut Wshodny, 1931; Sorokin P.A. Sociology and Revolution. Philadelfia.1925; Social Philosophies in the Age of Crisis. Boston, 1950; Modern Historical and Social Philosophies. Ed. by PASorokin. New York, 1963.
11. Налимов B.B. Канатоходец. Воспоминания. M., 1994. С. 10,193,198.
12. Канторович В. Большая Печора. М.,1934.
13. Вишня О. Город Чибью // Ухта. 1989. 25-26 июля
14. Розанов М. Завоеватели белых пятен. Лимбург, 1951. Отрывки из книги печатались в газете "Ухта" (1992.11 июля, 14 апреля; 1993.13 января, 3 марта).
15. Солженицын AM. Указ.соч. Т.1. Ч.1.С.50; Т.1. 4.2. С.219-220, 252- 253; Т.2. 4.3. С.64, 218-219,225,234-235,117,140,190; Т.2. Ч.З. Кн.2. С.24,208.
16. Канева А.Н. Указ.соч.
17. Негретов П.И. Указ. соч.
18. Теректьев А.И. Линия фронта // Усинская новь. 1975. № 109-114 (сентябрь); Восстание обреченных // Молодежь Севера. 1991. 6,13 мая.
19. Осипова ЫМ. Хотелось бы всех поименно назвать... М.,1993; Полещиков В.М. За семью печатями. Из архивов КГБ. Сыктывкар, 1995.
20. Рогачев Ы.Б. Усинская трагедия. Восстание заключенных // КАРТА. Рязань, 1995. №12. С. 28-32.
21. Кузьмин СИ. Указ.соч.
22. Книга Памяти Республики Коми. Сыктывкар, 1994. Т.З. С.11,12-13.
23. См.: Максимова Л,А. Лагеря и культурное строительство в Коми АССР // Этническая история и культура народов СССР: Тез. докл. Омск, 1991; Театры в лагерях сталинского режима на территории Республики Коми // Духовная культура: проблемы и тенденции развития: Тез. докл. 4.2. Сыктывкар, 1994; Algirdas Serenas. Gulago vaikas // Dienovidis. Vilnius, 1996. Ш 35. S.7; Тележенко H. Лагерные театры в Кош республике в 30~40-е гг. // Проблемы материальной и духовной культуры народов СССР и зарубежных стран: Тез. докл. Сыктывкар, 1991. С.47-48; Галикаева ejc Врачи-иностранцы з Ухтижемлаге // Там же. С.93-94; Ворошилова Е.Ю., Максимова Л.А. События 1953 года в Воркуте // Вестник культуры Коми АССР. 1990. №1. С.37-38; Морозов Н.А., Рогачев М.Б., Якимова Е.А. Польские граждане в лагерях Коми АССР (1939-1941 гг.) // Поляки в России: история ссылки и депортации. Материалы межд.конф. Спб., 1995. С.24-27.
24. Морозов Н.А. ГУЛАГ в Коми крае: взгляд историка // Печальная пристань. Сыктывкар, 1991. С.5-17; Морозов Н.А., Рогачев М.Б. ГУЛАГ в Коми АССР (20-50-е годы) // Отечественная история. 1995. № 2. С.182-187; Morozovas N. Svetimsalai GULAG'e// Dienovidis. Vilnius, 1996. № 36. S.12-13 (на литовском языке).
25. Маркс К., Знгельс Ф. Манифест Коммунистической партии // Соч., 2-е изд. Т.4. С.41:9-459; Ленин В.И. Пять лет российской революции и перспективы мировой революции // Полн. собр. соч. 5-е изд. Т.45. С.278-294; Сталин и.В. Год великого перелома. К XII годовщине Октября // Сталин и. Вопросы ленинизма. 11-е изд.
19
ОГИ3.1939. С.264-274; Киров СМ. Избранные статьи и речи (1912-1934). М.,1957; Дзержинский ф.э. Избр. произведения: В 2 т. 2-е изд. М.,1967; Вознесенский Н.А. Военная экономика СССР в период Великой Отечественной войны. М.,1948; Хрущев Н.С. О культе личности и его последствиях: Доклад на закрытом заседании XX съезда КПСС 25 февраля 1956 г. // Известия ЦК КПСС. 1989. № 3; XVI съезд ВКП (б). Ст.отчет. М.,1932; XVII съезд ВКП (б). Ст.отчет. М.,1934; XVII! съезд ВКП (б). Ст.отчет. М.,1939; Х!Х съезд ВКП(б). Бюллетени № 1-16. М.,1952; XX съезд КПСС. Ст.отчет. Т.1-2. M.t1956; Севкрайком ВКП(б). Сб.постановлений. Архангельск, 1931.
26. Собрание узаконений и распоряжений рабочего и крестьянского правительства РСФСР (1917-1938). М.,1950; Собрание законов СССР (1923-1937). fwl.,1950; Собрание постановлений правительства РСФСР (1938-1949). М.,1950; Сборник законов СССР и Указов Президиума Верховного Совета СССР. 1938-июль 1956 гг. М., 1956;. Сборник законодательных и нормативных актов о репрессиях и реабилитации жертв политических репрессий. М., 1993.
27. Войтоловская A.IL По следам судьбы моего поколения. Сыктывкаре 991; Печальная пристань: Сборник воспоминаний. Сыктывкар, 1991; Са^соноз Е.А. Жизнь продолжится: Записки лагерного лекпома. Петрозаводск, 1990. Тараканов Ф, Без вины виноватые. Сыктывкар, 1992.
20
Глава 1. ЛАГЕРЯ НЕФТЯНОЙ И УГОЛЬНОЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ
1. Ухто-Печорский лагерь
Организован: б июня 1931 Закрыт: 10 мая 1938
Подчинен: УСЕВЛОН, ГУЛАГ Дислокация: п. Чибью Коми АО - Коми АССР Деятельность: разведка и добыча полезных ископаемых,
промышленное и дорожное строительство, лесозаготовки,
судостроение, промыслы, сельское хозяйство
Численность
заключенных: 1931 -9566, 1932-13186, 1933-19258, 1934- 20000, 1937-30276, 1938-89000. Начальник: Я. Иосема (Мороз)
В июле 1931 г. Ухтинская экспедиция ОГПУ стала Ухто-Печорским ИТЛ. 13 ноября 1932 г. ЦК ВКП(б) принял постановление "Об организации Ухто-Печорского треста", которое было продублировано СНК СрСР 16 ноября того же года и приказом № 170 начальника ГУЛАГа М.Д.Бермана. Во исполнение этих решений Ухто-Печорский лагерь Управления северных лагерей особого назначения был передан в прямое подчинение ГУЛАГа и руководство трестом было поручено ОГПУ. Ухто-Печорский трест стал "легальным лицом" Ухтпечлага (такое "раздвоение" произошло и с другими лагерями). На него была возложена реализация программы по развитию северных районов Коми АССР.
Проблемы освоения огромных малозаселенных территорий Ухто-Печорского и Ухто-Ижемского субрегионов (350 тыс. кв. км.!) стали центральными в деятельности облисполкома и обкома ВКП(б). Уже 27 мая 1931 г. бюро обкома утвердило резолюцию по докладу председателя облисполкома Ф.Тараканова "О печорском угле и нефти", с которым он выступил 17 мая. Кстати, его сообщения по этой теме дважды заслушивались на заседаниях политбюро ЦК ВКП(б) и получили понимание и одобрение руководства страны [1].
Судя по содержанию резолюции, в сферу влияния Ухтпечлага попали Усть-Цилемский, Ижемский, Троицко-Печорский, Усть-Куломский и Усть-Вымский районы, а также г. Усть-Сысольск. Ижемский район по своей инициативе приступил к лесозаготовкам для нужд лагеря и даже' обязал крестьян принять соответствующие самообязательства, но эта часть инициативы была отвергнута руководством области как чересчур смелая ("левацкая", сказали бы в ином месте). Бюро обкома поручило плановому отделу облисполкома разработать план мероприятий по промышленной колонизации бассейна Печоры [2].
24 сентября 1931 г. бюро обкома обсудило проблемы строительства спецпоселка "Новый Бор" Усть-Цилемского района, который должен был снабжать молочной и мясной продукцией Ухтпечлаг. 3 ноября того же года обсуждались проблемы Печорской экспедиции наркомата водного хозяйства СССР, развернувшей работы от устья Печоры до Троицко-
21
Печорска по реке Уса до Абези с целью обеспечить вывоз в 1932 г. не менее 300 тыс.т угля в Архангельск. Было решено в декабре заслушать доклад начальника лагеря Я.Мороза о ходе разведочных и эксплуатационных работ по нефти и углю [3].
В ноябре 1931 - январе 1932 гг. бюро обкома определило потребность лагеря в квалифицированных кадрах по угольной, нефтяной, металлургической и химической промышленности на 1932 г. и с перспективой до 1937г., а также выступило с инициативой организации еще одного треста - "Печоруголь" для организации разведки и эксплуатации богатств Печорского угольного бассейна. Эта инициатива была реализована в 1938 г., когда был создан Воркутинский лагерь (к этому времени отпала необходимость маскировать лагеря под "экспедиции" и "тресты") [4].
1 декабря 1932 г. бюро приняло развернутую резолюцию "О практических мероприятиях в связи с решением Политбюро ЦК ВКП(б) об организации Ухто-Печорского треста" и утвердило кандидатуры "технических исполнителей по вопросам Ухто-Печорского треста": Тараканов - от облисполкома, Айбабин - от планового отдела, Калачев - от отдела снабжения, Донцов - от лесного отдела, Чугаев - от сельскохозяйственного отдела и Пехонин - по подготовке кадров [5].
В январе 1933 г. Госплан СССР принял решение об организации планомерного освоения Печорского угольного бассейна.
В это время Ухто-Печорский трест был уже достаточно крупным подразделением ГУЛАГа: в его состав входили три отделения (Архангельское, Печорское и Усинское), пять промыслов, пять перевалочных пунктов, четыре рудника и пять совхозов, 44 лагпункта, два поселка спецпереселенцев (Новый Бор и Пиня-из), а общее число подразделений с самостоятельными балансами производственной деятельности увеличилось с 9 в 1933 г. до 17 в 1935 г., численность заключенных - в 10 раз (с двух до 20 тыс. чел.). С учетом "колонизованных" из числа освобожденных заключенных и спецпереселенцев списочный состав вольнонаемных работников треста составлял около 25 тыс.чел. На этом этапе главной сферой его деятельности было производственное и жилищное строительство, разведка полезных ископаемых - нефти, угля, асфальтов, природного газа, редкоземельных металлов. Общий объем строительства увеличился за 1930 - 1933 гг. в 5 раз (с 20 тыс. до 118 тыс. куб.м) [6].
1 апреля 1933 г. приказом начальника Ухтпечлага Мороза была создана Ухто-Ижемская лагерная группа (прообраз будущих лаготделений), в которую вошли: 1 и 3 нефтепромыслы, асфальтитовый рудник, сель-хозы в Кылтово и Чибью. В 1934 г. в с. Княжпогост Усть-Вымского района была создана транзитно-транспортная группа (впоследствии лаготделе-ние) Ухтпечлага. В начале 1935 г. в ней насчитывалось 85 "колонизованных" - бывших заключенных [7].
Всего на 1.01.1935 г. в тресте работали 853 колонизованных (бывших заключенных, освободившихся по истечению срока наказания и оставленных для заселения малообжитых уголков империи Ухтпечлага). Из них: в Ухто-Ижемском районе - 168 чел., в Печорском отделении
22
- 156, Усинском - 122, в Княжпогостской транзитной группе - 85, на нефтепромысле №1 -127, нефтепромысле №2 -180 и нефтепромысле №3 -15 чел. Семейных из них было 305, с ними проживали 548 членов семей, одиночек - 548.
По возрасту: 1870-1875 гг. рождения - 3, 1875-1879 гг. - 3, 1880-1884
- 15, 1885-1889 гг. - 60, 1890-1894 гг. - 95, 1895-1899 гг. - 145, 1900-1904 гг. - 204, 1905-1909 гг. - 266, 1910-1914 гг. - 62 чел. Следовательно, в возрасте 20-40 лет - самом работоспособном - находились 677 чел. (79%). На срок менее 5 лет были осуждены 69 чел., от 5 до 10 лет - 413, 10 лет - 371 чел. 405 бывших заключенных (47.5%) были осуждены по различным пунктам 58-й статьи уголовного кодекса РСФСР. Это достаточно высокий показатель для 1934 г., учитывая, что еще не подошел знаменитый "кировский" поток репрессированных. Можно предположить, что примерно таким было и соотношение политических и уголовных в целом по лагерю [8].Кроме колонизованных в тресте работали также спецпереселенцы. На 1.01.1934 г. их насчитывалось 3495 чел. [9].
Важнейшей проблемой лагеря было строительство транспортных путей. В 1932-1933 гг. полным ходом шло сооружение автомобильной дороги Усть-Вымь - Чибью.
Усть-Вымский пересыльно-перевалочный лагпункт Ухтпечлага (начальник - Николаев) был тогда "воротами" в северные лагеря ОГПУ. В д.Вогваздино располагалась подкомандировка отдела снабжения управления строительства тракта Усть-Вымь - Чибью (склады, овощехранилище, база, контора), в с.Жешарт - оперативная группа охраны (на тракте Усть-Вымь - Яренск). Ухтинский историк А.Н.Канева отмечала, что первый этап заключенных из Усть-Выми в Чибью (Ухтинские нефтепромыслы) пришел 13 февраля 1930 г. [10].
Но архивные документы свидетельствуют, что уже в 1929 г. существовала Ванвиздинская командировка УСЕВЛОНа в Емдинском сельсовете Усть-Вымского района (начальник - Селиверстов) [11].
В 1931 г.в с.Кылтово был создан совхоз Ухтпечлага. В его распоряжение были переданы 1950,5 гектаров земель и 27 лошадей. В лагпункте №33 совхоза содержались 240 заключенных, которые использовались также на лесозаготовках и дорожном строительстве [12]. К апрелю 1Э32 г. в лагпунктах Вогваздино, Кылтово и Усть-Выми насчитывалось 683 заключенных, большая часть которых принимала участие в строительстве тракта Усть-Вымь—Чибью протяженностью 268 км. Из отчета о работе Ухтпечлага по сооружению трассы за апрель [13]:
Количество заключенных на 1.03.1932 на 1.04.1932 на 1.05.1932
южная дистанция 2340 2193 1527
северная дистанция 2047 2114 1735
Усть-Вымский л/пункт 442 483 359
в пути 378 84 505
всего: 5207 4874 4126
23
Категории пригодности к труду (в %): ■
1 54.0 37.5 8.5
2 53.6 37.7 8.7
3 46.0 30.7 10.7
Заметно уменьшение численности рабочей силы и уменьшение 1-й категории пригодности к труду (самых трудоспособных). Можно предположить, что это было связано с тяжелыми условиями труда и, следовательно, высокой смертностью заключенных. В этом убеждает также факт хронического невыполнения норм выработки: при норме вывозки на трассу 2 куб.м гравия и 0,95 куб.м песка на чел./день фактически получалось 1,7 и 0,61 куб.м соответственно. Во-вторых, в этом убеждает и факт систематического падения выработки на 1 чел./день в стоимостном выражении: в январе этот показатель составлял 139 коп., феврале - 150 коп., в марте - 129 и в апреле - 33 коп. Кроме заключенных, на трассе работали также несколько сот спецпереселенцев-мужчин [14].
По схеме работ треста на вторую сталинскую пятилетку было предусмотрено строительство трактов Кожва - Чибью (240 км), Чибьго - По-моздино (290 км), Крутая - Троицко-Печорск (120 км), Воркута-Обдорск (120 км), Усть-Кожва - Усть-Воя (100 км). Общая протяженность дорог составляла 780 км, сметная стоимость - 23,4 млн руб. Приоритетными были признаны следующие направления деятельности: угледобыча, нефтедобыча, добыча асфальтитов, радия и брома, судостроение и машиностроение. Общая потребность в рабочей силе по годам: на 1933 г. -19520, 1934г. - 31260, 1935 г. - 44940, 1936 г. - 60400 и на 1937 г. - 84980 чел. Любопытно отметить, что списочный состав заключенных Ухтпечлага на эти годы фактически совпал с предварительными наметками [15].
Плановый отдел треста подготовил и обосновал Генеральную схему работ на вторую пятилетку (1933 - 1937 гг.). Предполагалось построить Северную железную дорогу Архангельск - Кожва - Воркута - побережье Северного Ледовитого океана, научно-исследовательский институт в новом социалистическом городе Краснопечорске, нефтепровод Кожва -Чибью - Усть-Вымь, четыре нефтеперегонных завода, две судоверфи, завод по производству брома, радиевый и гелиевый заводы, брикетную фабрику, три электростанции и другие объекты [16]. Потребность в рабочей силе на 1937 г. определялась в 85 тыс. заключенных, в том числе на добыче угля - 53 тыс. чел., нефти -10 тыс., асфальтитов - 5800, радия - 4 тыс., газа - 800 чел. и т.д. [17].
Движение рабочей силы за 1932 - 1934 гг. по Ухтпечлагу [18]
Заклю-ченных Колонистов Спецпереселенцев Вольнонаемных Всего ]
на 1.01.1932 4797 - - 51 4848
прибыло 11298 1108 1145 - 13551
убыло 3497 22 27 -
на 1.01.1933 12598 1086 1118 300 15102
24
Качественный состав рабочей силы определялся медкомиссией лагеря сразу после прибытия этапов. Конечно, медосмотр носил формальный и поверхностный характер, но тем не менее он давал приблизительное впечатление о состоянии людей:
категории з/к по труду на 1.02.1933 на 1.01.1934 примечания
1 7453 56.5% 10598 55.0%
2 3735 28.3% 5728 29.7%
3 1183 9.0% 1056 5.5%
4 692 5.2% 246 1.3% инвалиды
| ое". категории 123 0.9% 1630 8.5%
Из таблицы следует, что не менее половины полноценной рабочей силы лагеря было занято на строительстве тракта Усть-Вымь - Чибью. Действительно, это был объект первостепенной важности. Тракт сметной стоимостью 6,2 млн руб. вступил в строй 10 октября 1933 г. [19]. За успешное выполнение плана строительства начальник ГУЛАГа наградил золотыми именными часами начальника Усть-Вымского пересыльного пункта Нехита (приказ № 170 от 24 ноября 1Э32 г.) [20].
Летом 1934 г. по тракту проехал московский журналист Б. Канторович, которого восхитили картинки мирного труда закоренелых преступников и преступниц, на глазах превращавшихся в строителей социализма.
Годом раньше, летом 1933 г., несколько тысяч заключенных Обдор-ского лагеря (Салехард) по договору с руководством Ухто-Печорского лагеря начали строительство узкоколейной (шириной 750 миллиметров) железной дороги от Рудника до устья реки Воркуты протяженностью 64 км для ускорения вывозки угля к реке Усе. Ухто-Печорский лагерь брал на себя снабжение строительства инструментом и материалами, а также продовольствием. По приказу начальника Ухтпечлага 464 заключенных лагпункта Адзьвавом изготовили 900 тачек и грабарок, 142 заключенных лагпункта Сивая Маска заготовляли шпалы и доски, около тысячи заключенных перевалочных баз в Усть-Усе, Кось-ю, Петруни, Абези, Воркута-вом обеспечивали строительство материалами и инструментом. Часть оборудования поступала из Салехарда по тракту Лабытнанги - Воркута-вом [21].
Сооружение дороги шло в тяжелейших условиях Заполярья при пол-. ном отсутствии опыта такого строительства на вечномерзлых грунтах. Каждый рабочий с помощью тачки, лопаты и катальной доски должен был вывезти за смену 5-6 куб. м грунта. По трассе дороги были организованы шесть лагпунктов - через каждые 10 км. На первом и втором лагпунктах были сколочены из досок некие подобия бараков, на остальных лагпунктах заключенные жили в палатках и землянках. В четырнадцати палатках смогли раэмесрить только 1280 заключенных, в землянках - еще около тысячи. 740 заключенных размещались просто под открытым небом (всего летом 1933 г. на трассе работали 4400 заключенных, первая группа пришла этапом из Обдорска 5 июля, последняя - в сентябре).
25
Тяжелые условия труда способствовали росту заболеваний и высокой смертности. Так, в сентябре 1933 г. на пятом лагпункте до 30% заключенных не могли выходить на трассу по болезни и из-за отсутствия обуви. Обратные этапы в Обдорск были гораздо малочисленнее. В 1934 г. на строительстве были заняты всего 1389 заключенных. Тем не менее в августе 1934 г. первая в Коми крае железная дорога была построена и сдана в эксплуатацию, по ней пошли первые пять небольших паровозов [22]. Только в 1933 г. на её строительство ушло 139571 руб. За 10 лет по дороге было перевезено 4,6 млн т грузов.
Настоящим бедствием для железной дороги (далее - ВЖД) были частые аварии подвижного состава и снегозаносы. Да и как могло быть иначе, если на значительном протяжении пути не было никакой балластной подушки, и шпалы укладывали прямо на глинистую почву! Начальник Ухто-Печорских лагерей Я.М.Мороз, "человек энергичный, но технически безграмотный" (характеристика дана первым начальником 'ВЖД П.И.Шереметенко), всячески форсировал темпы строительства, игнорируя нормы и ограничения [23]. В результате в течение всех девяти лет своего существования (1934 - 1942 гг.) ВЖД сохраняла черты кое-как сляпанной времянки. Путь в 64 км поезда проходили за 8-10 часов в постоянной ситуации риска и неопределенности. Подвижной состав быстро изнашивался. Из-за снежных заносов дорога ежегодно на 5-6 месяцев выходила из строя. Конечно, если бы шахта и ВЖД находились в ведении гражданских наркоматов, эти объекты не были бы принять! в эксплуатацию.
Усинское отделение
Очевидно, что главным направлением деятельности треста было освоение угольных и нефтяных месторождений, поэтому приоритет получает Усинское отделение, где сосредоточиваются около 3 тыс. заключенных, 211 колонизованных, 200 ссыльных. Здесь действовали четыре геологоразведочные партии, были оборудованы три перевалочные базы, функционировал совхоз в с.Кочмес. Начальником отделения был Матвеев, бывший начальник 3-го отделения Ухтпечлага. Главной задачей было освоение Воркутинского угольного месторождения. Сюда в августе 1931 г. прибыла первая группа геологов и строителей. Летом следующего года началось строительство шахты и поселка Рудник. В устье реки Воркута (в 64 км к югу от поселка) возникла перевалочная база с небольшим лагпунктом. Попутной добычей из разведочных штолен было поднято 1176 т угля, который использовался на хозяйственные нужды. Заключенные построили баню-прачечкую, хлебопекарню, склад и фундамент под контору рудника. До 1936 г. поселок Воркута в административном отношении подчинялся Ненецкому округу Архангельской области.
На 1 апреля 1932 г. списочный состав заключенных Усинского отделения включал 1202 чел., в том числе по руднику №1 (Воркута) -180 заключенных, 9 охранников и 6 вольнонаемных. Первым начальником рудника был заключенный ГАКузбасов, его заместителем - тоже за-
26
ключенный Волошановский. На руднике №3 (Заостренная, по реке Уса), работали 266 заключенных, 7 охранников и 6 вольнонаемных, на руднике Тальбей - 48 заключенных, руднике Еджыд Кырта - 47 заключенных (начальник - С. В. Коржнев), на командировке Кожим - 58 заключенных и в Неченской партии (район реки Инта) - 99 заключенных. Кроме того, в восьми геологических партиях работали 162 заключенных, в 11 топографических партиях - 59 заключенных [24].
В 1933 г. здесь было уже два больших лагпункта (Рудник и Воркута-вом), в которых числилось 2400 заключенных (в 1932 г. - 800 чел.). В июле 1933 г. первая партия воркутинского угля, добытого попутной проходкой, пароходом "Яков Свердлов" была доставлена по рекам в Архангельск для нузд Северного флота. Конечно, этот первый караван барж носил чисто символическое значение, поскольку стоимость перевозки была гораздо выше стоимости самого угля (общая протяженность речных путей от Воркуты до Архангельска составляла около 5000 км, время з пути - от двух до трех месяцев). Более того, это отнюдь не означало, что пальма первенства в освоении Печорского угольного бассейна принадлежала именно Воркуте. На год раньше, летом 1932 г., первая баржа с углем пришла в Архангельск из Еджыд Кырты.
В этом же году сложился поселок вольнонаемных при шахте №1/2. В нем насчитывалось 14 домов барачного типа, в одном из которых размещалась начальная школа, которую посещали 32 школьника. В поселке жили 382 чел., в лагере- 3600 заключенных (данные на конец года). 1 ноября 1934 г. вступила в эксплуатацию шахта № 1-2 (позднее шахта № 8) с объемом добычи 600 - 700 т. угля в сутки. На шахте в проходке и добыче в 1934 г. работало 2340 заключенных [25], в 1935 г. - около 4 тыс., в 1936 г.- около 5 тыс. В 1932 г. добыча составила 3721 т, в 1933 г. - 5603 т, в 1934 г. - 33528 т [26]. И шахта, и ВЖД к правильной технической эксплуатации готовы не были. На шахте "очистной фронт отсутствовал, поверхность не была оборудована, механизмами шахта была оснащена плохо, не было квалифицированных эксплуатационных кадров, не изучены геологические условия и не решены вопросы системы разработок и управления кровлей" [27].
Этот факт подтверждался и участниками совещания, состоявшегося 21 сентября 1935 г. у начальника Госплана Северного края Н.Г. Росло-ва (особого внимания заслуживает выступление заведующего топливной секцией Центрального научно-исследовательского геологоразведочного института Т.Н.Пономарева) [28].
В 1935 г. 13172 заключенных Ухтпечлага из 20000 по списочному составу были заняты в производстве. Одним из них был Сергей Раевский, арестованный в Москве в начале 1935 г. и осужденный по 58-й статье на пять лет пребывания в Ухтпечлаге. В своих воспоминаниях он так описывает "долгую дорогу на Воркуту" летом 1935 г.: "... Довезли до Котласа, где сдали другому конвою, затем на грузовике до пос. Чибью, потом самосплавом по р.Ижме до впадения ее в Печору, откуда уже на барже, вверх по Печоре и Усе. на север. Стало очевидным, что двигаемся в сторону зловещей Воркуты, где, как узнали в пути, находится
27
Комментариев нет:
Отправить комментарий
Примечание. Отправлять комментарии могут только участники этого блога.